Алекперов, Алескер Казым оглы
| Алескер Алекперов | |
| азерб. Ələsgər Ələkbərov | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Страна: | |
| Научная сфера: |
археология, этнография и краеведение |
| Место работы: |
Институт истории Азербайджанского филиала Академии наук СССР |
| Учёная степень: | |
| Альма-матер: |
Восточный отдел Азербайджанского государственного университета |
Алескер Казым оглы Алекперов (азерб. Ələsgər Kazım oğlu Ələkbərov) — азербайджанский советский археолог, этнограф и краевед[1][2].
Биография
Алескер Казым оглы Алекперов в 1895 году в городе Баку, в семье ремесленника. Учился в Молла-хане и так называемой русско-татарской школе[1].
В 1906 году был определён в пансион Бакинского Реального училища, которое окончил в 1914 году. После поступил в Киевский коммерческий институт. В 1926 году окончил Восточный отдел Азербайджанского государственного университета, участвовал в работе Азербайджанского археологического комитета. Ещё студентом Алекперов принимал участие в этнографических и археологических экспедициях под руководством И. И. Мещанинова[1].
С 1927 года Алескер Алекперов сам руководил экспедициями (в том числе в 1928 году — в Талышской зоне и районе Гянджи, в 1931 году — в Карабахе и Курдистане)[1].
Принимал участие в организации I Всесоюзного тюркологического съезда, был помощником ответственного секретаря. В 1926-28 ответственный секретарь ООИАз. С 1927 года был членом Яфетидологического кружка Азербайджанского государственного научно-исследовательского института (АзГНИИ), где выступал с докладами по вопросам магии и религиозной палеонтологии. С 1929 года — научный сотрудник, с 1931 года — заведующий сектором археологии АзГНИИ, собирал материал по азербайджанскому народному театру[1]. Изучал культуру и быт айрумов и живущих в Азербайджане курдов[2].
С 1933 года — руководитель секцией истории материальной культуры в Института истории Азербайджанского филиала Академии наук СССР. В 1935 году выступал в Москве на II Международном конгрессе по искусству Ирана на тему культуры кувшинных погребений. Изучение культуры кувшинных погребений в археологии Азербайджана связано с именем Алескера Алекперова. В 1936 году был утверждён в учёную степень кандидата общественных наук по разделу этнографии без защиты диссертации. В 1935-37 возглавлял археологического исследования в Нахичеванском районе[1]. Был одним из организаторов раскопок в Орен-Кале[2].
Составил этнографические карты Азербайджана, в том числе и первую этнографическую карту Азербайджана, на которой было указано более 5 тысяч населённых пунктов[2]. Был членом редакционной коллегии журнала «Советская этнография»[2].
В конце 1937 году стал жертвой сталинских репрессий и был арестован. Погиб в заключении в 1938 году[1].
Труды
- Исследования по археологии и этнографии Азербайджана. — Б.: Bздательство АН Азербайджанской ССР, 1960.
- Поездка в Зангезур н Нахкрай. Исследования по археологии и этнографии Азербайджана. — Б., 1960. — 249 с.
Напишите отзыв о статье "Алекперов, Алескер Казым оглы"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [memory.pvost.org/pages/alekperov.html Алекперов Алескер Казым-оглы] // Люди и судьбы: биобиблиографический словарь востоковедов--жертв политического террора в советский период (1917-1991). — Петербургское Востоковедение, 2003. — С. 22.
- ↑ 1 2 3 4 5 ӘЛӘКБӘРОВ Әләсҝәр Казым оғлу (азерб.) // Азербайджанская советская энциклопедия. — 1980. — C. IV. — S. 163.
Отрывок, характеризующий Алекперов, Алескер Казым оглы
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
