Александренко, Василий Никифорович

Василий Никифорович Александренко
Род деятельности:	история, педагогика и юриспруденция
Дата рождения:	1861(1861)
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	1909(1909)
Место смерти:	Варшава, Российская империя

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Василий Никифорович Александренко (1861 - 1909) — российский юрист и историк.

Василий Никифорович Александренко родился 30 января 1861 г. в г. Нежин Черниговской губернии.

Высшее образование получил в Санкт-Петербургском университете.

По выдержании магистерского экзамена был командирован в Англию, где работал в архивах и в библиотеке Британского музея и линкольнской юридической коллегии. Результатом этих занятий были труды: «Очерки из истории английских университетов» («Юридический вестник», 1887, № 9—10) и «Английский тайный совет и его история» (т. I, ч. 1, СПб., 1888; ч. 2, Варш., 1890).

Краткое изложение основных выводов В. Н. Александренко сделал на английском языке F. P. Marchant в «Proc. of the Angl.-Rus. Soc.» (1898, 20).

По методу исследования Александренко В. Н. примкнул к московской школе юристов-социологов.

С 1888 года занимал кафедру международного права в Варшавском университете, помимо этого В.Н. Александренко состоял редактором «Варшавских университетских известий».

Василий Никифорович Александренко скоропостижно скончался 18 (30) июля 1909 года .

Избранная библиография

• «Новая реформа местного управления в Англии, её характер и значение» (Москва, 1888);
• «Посольский церемониал в XVIII века и отношения к нему русских дипломатов»;
• «О правах и преимуществах дипломатических агентов», 1891;
• «Русская посольская церковь в Лондоне в XVIII веке», 1895;
• «К биографии князя А. Д. Кантемира» (Варшава, 1896; приведена опись его библиотеки, с 847 названиями);
• «Русские дипломатические агенты в Лондоне в XVIII веке» (тома I—II, Варшава, 1897, докторская диссертация; часть труда вышла на немецком языке под заглавием «Beiträge zur Geschichte der diplom. Verhandlungen zwischen Russland und England im XVIII Jahrh.» в «Jahrbuch der Intern. Ver. für vergl. Rechtsw. u. Volkswirthschaftslehre», 1898);
• «Князь Бисмарк и Россия»;
• «К характеристике князя Бисмарка и его мемуаров»;
• «Из переписки княгини Ливен с графом Греем»;
• «Реляции кн. А.Д. Кантемира из Лондона» (тома I и II, 1892 и 1903);
• «Северо-Американские Соединённые Штаты и международное право» (выпуск I, внешняя политика, учение Монроэ, СПб., 1903);
• «Очерки внешних сношений Японии с иностранными державами» (СПб., 1904);
• «О подданстве и натурализации» (Варшава, 1904).
• «О высылке иностранцев», 1905;
• «Наполеон и Англия (1802 - 15)», 1906;
• «Собрание важнейших трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами (1774 - 1906)», 1906.

Источники

• Александренко // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Томсинов В. А. Василий Никифорович Александренко (1861—1909) // Российские правоведы XVIII-XX веков: Очерки жизни и творчества. В 2-х томах (Том 2). — М., 2007. — С. 217-221. — 672 с. — («Русское юридическое наследие»). — 1000 экз. — ISBN 978-5-8078-0145-6.

Отрывок, характеризующий Александренко, Василий Никифорович

Молчание это было прервано одним из братьев, который, подведя Пьера к ковру, начал из тетради читать ему объяснение всех изображенных на нем фигур: солнца, луны, молотка. отвеса, лопаты, дикого и кубического камня, столба, трех окон и т. д. Потом Пьеру назначили его место, показали ему знаки ложи, сказали входное слово и наконец позволили сесть. Великий мастер начал читать устав. Устав был очень длинен, и Пьер от радости, волнения и стыда не был в состоянии понимать того, что читали. Он вслушался только в последние слова устава, которые запомнились ему.
«В наших храмах мы не знаем других степеней, – читал „великий мастер, – кроме тех, которые находятся между добродетелью и пороком. Берегись делать какое нибудь различие, могущее нарушить равенство. Лети на помощь к брату, кто бы он ни был, настави заблуждающегося, подними упадающего и не питай никогда злобы или вражды на брата. Будь ласков и приветлив. Возбуждай во всех сердцах огнь добродетели. Дели счастье с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему, не мсти ему, разве только деланием ему добра. Исполнив таким образом высший закон, ты обрящешь следы древнего, утраченного тобой величества“.
Кончил он и привстав обнял Пьера и поцеловал его. Пьер, с слезами радости на глазах, смотрел вокруг себя, не зная, что отвечать на поздравления и возобновления знакомств, с которыми окружили его. Он не признавал никаких знакомств; во всех людях этих он видел только братьев, с которыми сгорал нетерпением приняться за дело.
Великий мастер стукнул молотком, все сели по местам, и один прочел поучение о необходимости смирения.
Великий мастер предложил исполнить последнюю обязанность, и важный сановник, который носил звание собирателя милостыни, стал обходить братьев. Пьеру хотелось записать в лист милостыни все деньги, которые у него были, но он боялся этим выказать гордость, и записал столько же, сколько записывали другие.
Заседание было кончено, и по возвращении домой, Пьеру казалось, что он приехал из какого то дальнего путешествия, где он провел десятки лет, совершенно изменился и отстал от прежнего порядка и привычек жизни.


На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.
– Мой друг, что ты наделал в Москве? За что ты поссорился с Лёлей, mon сher? [дорогой мoй?] Ты в заблуждении, – сказал князь Василий, входя в комнату. – Я всё узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами. – Пьер хотел отвечать, но он перебил его. – И зачем ты не обратился прямо и просто ко мне, как к другу? Я всё знаю, я всё понимаю, – сказал он, – ты вел себя, как прилично человеку, дорожащему своей честью; может быть слишком поспешно, но об этом мы не будем судить. Одно ты помни, в какое положение ты ставишь ее и меня в глазах всего общества и даже двора, – прибавил он, понизив голос. – Она живет в Москве, ты здесь. Помни, мой милый, – он потянул его вниз за руку, – здесь одно недоразуменье; ты сам, я думаю, чувствуешь. Напиши сейчас со мною письмо, и она приедет сюда, всё объяснится, а то я тебе скажу, ты очень легко можешь пострадать, мой милый.