Александрово-Ростовка
Село
Александрово-Ростовка
Показать/скрыть карты
|
Алекса́ндрово-Росто́вка — село Куракинского сельсовета Сердобского района Пензенской области.
Содержание
География
Село расположено на северо-западе Сердобского района, на левом берегу реки Сердобы (притоке Хопра). Расстояние до центра сельсовета села Куракино — 1 км, районного центра город Сердобск — 10 км.[2]
История
По исследованиям историка — краеведа Полубоярова М. С., село основано князем Александром Борисовичем Куракиным между 1721 и 1736 годами. В 1747 году — деревня Александровка Завального стана Пензенского уезда, крестьяне из Ростовского уезда, Засурского стана и других мест. В 1795 году — село Александровка «бриллиантового князя» Александра Борисовича Куракина, действительного камергера и разных орденов кавалера. В 1810 году на средства А. Б. Куракина построена Борисоглебская церковь. Название Ростовка по одной версии происходит по названию уезда, откуда переселили крестьян, — Ростовскому. По другой версии — в честь архиепископа Ростовского Самуила, которого почитала А. И. Куракина-Панина (1711—1786), жена князя А. Б. Куракина. С 1877 года — в Куракинской волости Сердобского уезда, в селе имелись церковь, часовня, земская школа. В 1911 году в селе — церковь, церковно-приходская школа, земское двухклассное училище. В 1955 году в селе располагалась бригада колхоза «Путь Ленина»[2].
Численность населения
Численность населения |
---|
2010[1] |
70 |
год | 1747 | 1795 | 1859 | 1877 | 1886 | 1897 | 1911 | 1926 | 1938 | 1959 | 1979 | 1989 | 1996 | 2004 | 2012 |
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
количество жителей | около 540 | около 622 | 874 | 790 | 994 | 1134 | 1362 | 1599 | 874 | 811 | 410 | 180 | 183 | 115 | 83 |
Улицы
- Батановка;
- Луговая.
Достопримечательности
Внешние изображения | |
---|---|
Церковь Бориса и Глеба (1810 год). | |
[pravoslavie58region.ru/ser-kur-7022.jpg Церковь Бориса и Глеба, с. Александрово-Ростовка]. |
- Борисоглебская церковь (1810 год).
Известные земляки и персоны
- Ладыженский Владимир Николаевич (08.03.1859, дер. Александровка Сердобского уезда Саратовской губернии, ныне с. Александрово-Ростовка Сердобского района Пензенской области — 19.01.1932, Ницца, Франция) — поэт, писатель, земский культурный деятель.[3].
Напишите отзыв о статье "Александрово-Ростовка"
Примечания
- ↑ 1 2 [pnz.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/pnz/resources/a7ab670042a64713a4f3ad86540d86a5/Том+1+Численность+и+размещение+населения+Пензенской+области.pdf Всероссийская перепись населения 2010 года. Численность и размещение населения Пензенской области]. Проверено 20 июля 2014. [www.webcitation.org/6RCqnCaVO Архивировано из первоисточника 20 июля 2014].
- ↑ 1 2 [www.suslony.ru/Penzagebiet/serdobsk.htm Полубояров М. С. Населённые пункты Сердобского района]
- ↑ [94.25.70.110/encyc/article.php?id=1499&word= О. М. Савин. Ладыженский Владимир Николаевич/ Пензенская энциклопедия. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия», 2001, с. 293. (Электронная версия)]
Это заготовка статьи по географии Пензенской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Отрывок, характеризующий Александрово-Ростовка
Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.