Александр Всеволодович (князь белзский)

Александр Всеволодович
князь Белзский
1195 — 1207
Предшественник:	Всеволод Мстиславич
Преемник:	Василько Романович
1214 — 1232
Предшественник:	Всеволод Всеволодович
1232 — 1234
князь Владимиро-Волынский
1208 — 1209
Предшественник:	Святослав Игоревич
Преемник:	Ингварь Ярославич
1210 — 1214
Предшественник:	Ингварь Ярославич
Преемник:	Даниил Романович
Смерть:	после 1234
Отец:	Всеволод Мстиславич

Александр Всеволодович (ум. после 1234) — князь Белзский (1195—1207; 1214—1232; 1233—1234), Владимиро-Волынский (1208—1209; 1210—1214).

Биография

В 1208 году при поддержке польских князей Лешко и Конрада сменил на волынском престоле представителя северских Ольговичей Святослава Игоревича, воспользовавшись несогласием в стане братьев-Игоревичей. Жители Владимира сами открыли полякам ворота, сказав: «Вы — друзья наши; с вами племянник Великого Романа». Поляки, однако, разграбили дома и церкви, Святослав Игоревич был пленён. Владимирцы сильно жаловались на поляков, говорили, что «если б с ними не было Александра, то мы не дали б им перейти и Буг».

Александр вокняжился во Владимире, Лешко женился на его дочери, Гремиславе.

Позже поляки хотели посадить во Владимире старшего из волынских князей, его двоюродного дядю Ингваря Ярославича, и Александр уступил ему престол. Но бояре не полюбили Ингваря и, с согласия Лешка, в 1210 году Александр утвердился во Владимире-Волынском. По велению Лешка Белз он отдал своему двоюродному брату Васильку Романовичу (Лешка на такой шаг уговорила мать Василька).

Участвовал в венгро-польско-русском союзе против Владимира Игоревича и его братьев в 1211 году. Владимир Игоревич был изгнан, а его братья повешены. Лешко велел Александру отдать юным Даниилу и Василько Романовичам Тихомль и Перемышль. Поляки отдали Даниилу и Галич, но вскоре его изгнали бояре. Лешек отобрал у Василька Белз для Александра.

В 1213 году Александр с братом Всеволодом Белзским участвовали в походе Лешека Белого против боярина Владислава Кормиличича, занявшего галицкий престол. Тот выступил против них на реку Боброк с войском из венгров и чехов. Союзникам удалось победить Владислава, но Галич они взять не смогли.

В 1214 году Лешек Белый попросил Александра удалиться из Владимира и отдать княжение Даниилу Романовичу в качестве компенсации за Галич, в котором по Спишскому соглашению Лешека с Андрашем II был посажен венгерский королевич. Александр отказался добровольно отдать город и был изгнан Лешком.

В 1215 году, когда отношения юных Романовичей с соседями опять ухудшились, Александр выступил против них. Даниил и Василько, однако, смогли отбиться и разорили Белзскую волость. Только вмешательство тестя Даниила Мстислава Мстиславича Удатного смогло остановить Романовичей.

Тогда Александр поссорил Даниила с его тестем Мстиславом, княжившим в Галиче, которого склонял к войне с Романовичами. Однако в начавшейся усобице Мстислав действовал вяло, и Белзская волость опять была страшно опустошена. Вскоре Удатный понял, что его обманывают, и помирился с Даниилом. Он же и попросил юного князя прекратить разорение Белзской земли.

После этого Александр Всеволодович при поддержке черниговского князя Михаила Всеволодовича, Владимира Рюриковича Киевского и половцев Котяна пытался вернуть себе волынское княжение, но Даниил смог отстоять свои владения благодаря польской помощи. По смерти Мстислава Удатного в 1228 году, Даниил вокняжился в Галиче.

В 1230 году Александр был обвинён в подготовке покушения на Даниила и Василька: бояре хотели сжечь их во дворце или убить на пиру. Н. М. Карамзин пишет, что заговор раскрылся случайно: «Юный Василько, однажды играя с придворными, в шутку обнажил меч: заговорщики в ужасе, думая, что их намерение открылось, бежали из дворца и города». Александр Всеволодович за это был лишён Белза и со своими соратниками бежал в Перемышль, не успев захватить казну. В следующем году он был изгнан Даниилом и оттуда, после чего укрылся в Венгрии. Он стал поднимать против Даниила короля Андраша II. Венгры захватили Галич, Владимир (который сдался им без боя) и многие города, Бельз и Червен отдали Александру и продолжали теснить Романовичей. Александр вместе с венграми сражался против Даниила у Шумска.

В начале 1232 года он, однако, поссорился с венграми и передал Даниилу послание: «Не годится мне быть нигде, кроме вас». Братья простили его.

В 1233 году они осадили Галич, где сидели венгры с крамольными боярами. Их воевода, боярин Судислав, послал сказать Александру: «Дам тебе Галич, только отступи от брата». Александр прельстился обещанием и отступил. Однако Даниил все равно смог занять город. В следующем году Александр Всеволодович бежал в Киев, но по дороге был захвачен воинами Даниила в плен. По предположению Л.Войтовича, умер в заточении.

Семья и дети

Отец: Всеволод Мстиславич — князь Белзский (1170—1195), Владимиро-Волынский (1188).

Жена: дочь Владимира Рюриковича.

Дети:

• Роман
• Гремислава, выдана за Лешка Белого (по летописи дочь Ингваря Ярославича)
• Анастасия, замужем сначала за мазовецким князем Болеславом, а затем за венгерским боярином Дмитром

См. также

• Война за объединение Галицко-Волынского княжества

Источники

• [www.spsl.nsc.ru/history/descr/daniil2.htm Жизнеописание Даниила Галицкого]
• Л. Войтович. [litopys.org.ua/dynasty/dyn37.htm#tabl16 КНЯЗІВСЬКІ ДИНАСТІЇ CXIДНОЇ ЄВРОПИ]
• Славянская энциклопедия. Киевская Русь — Московия: в 2 т. / Автор-составитель В. В. Богуславский. — Т. [books.google.ru/books?id=HcWfQbb6FVcC&printsec=frontcover#PPA768,M1 1]. — С. 15.
• К. Рыжов. Все монархи мира: Россия. — Вече, 2001
• Карамзин Н.М. История Государства Российского. — Ростов-на-Дону: Издательство «Феникс», 1995
• Соловьёв С.М. История России с древнейших времён. — М.: Эксмо, 2009.

Отрывок, характеризующий Александр Всеволодович (князь белзский)

– Что ты ходишь, как бесприютная? – сказала ей мать. – Что тебе надо?
– Его мне надо… сейчас, сию минуту мне его надо, – сказала Наташа, блестя глазами и не улыбаясь. – Графиня подняла голову и пристально посмотрела на дочь.
– Не смотрите на меня. Мама, не смотрите, я сейчас заплачу.
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.


– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?