Александр (Хира)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Александр и фамилией Хира.

Александр Хира
Олександр Хіра
Памятник Александру Хира в Тячево
грекокатолический епископ, политзаключённый
Дата рождения:	17 января 1897(1897-01-17)
Место рождения:	Ольховцы, Тячевский район, Закарпатская область
Дата смерти:	26 мая 1983(1983-05-26) (86 лет)
Место смерти:	Караганда, Казахстан

Александр Корнилиевич Хира (укр. Олександр Корнилійович Хіра; 17 января 1897 — 26 мая 1983) — епископ Мукачевской грекокатолической епархии (Русинская греко-католическая церковь), политзаключённый.

Биография

Родился 17 января 1897 года в селе Ольховцы (в то время — Австро-Венгрия, ныне Тячевский р-н Закарпатской обл. Украины) в семье священника протоиерея Корнилия Хиры. Закончив католическую гимназию, поступил в 1915 году в Ужгородскую духовную семинарию, в 1916—1920 направлен для обучения на богословский факультет Будапештского католического института. Рукоположён в священный сан епископом Мукачевской грекокатолической епархии Антонием Паппом 19 декабря 1920 года. C 1924 года преподавал в Ужгородской семинарии, в 1934—1939 был её ректором. 19 декабря 1944 года (или в 1945 году?) тайно посвящён еп. Теодором Ромжей в епископы. С 1947 года по 26 мая 1983 года епископ Александр Хира являлся управляющим Мукачевской грекокатолической епархии, которая действовала в подполье.

Арестован советскими органами 10 февраля 1949 года. Переведён в Киевскую центральную тюрьму МГБ УССР. 6 августа 1949 года осуждён по статьям 54-4 и 54-10 ч. 2 УК УССР (антисоветская агитация и пропаганда) к 25 годам заключения с лишением гражданских прав на 5 лет и конфискацией имущества. В 1949—1956 отбывал наказание в лагерях Тайшета и Кемерово, работал на строительстве и в шахтах. Освобожден в сентябре 1956 года. Вернулся домой, вел подпольную пастырскую работу среди верных. В январе 1957 года повторно арестован, осужден на 5 лет принудительных работ без права возвращения на Украину.

С января 1957 года работал на приисках в Караганде Казахской ССР; проживал там вплоть до смерти, вместе с Альбинасом Думбляускасом окормляя верных-католиков в Казахстане. Во время кратких поездок на Украину рукополагал подпольных священников для Мукачевской епархии, в 1978 году в селе Оноковцы близ Ужгорода хиротонизировал своего преемника на Мукачевской кафедре — о. Ивана Семедия. Существует также версия о том, что в 1980 году он посвятил в епископы о. Иосафата Кавацива.

Скончался 26 мая 1983 года в Караганде. 28 апреля 1989 года реабилитирован (посмертно).

См. также

• Церковь Покрова Пресвятой Богородицы (Караганда)

Литература

• «Хира, Александр» //Католическая энциклопедия. Т.5. Изд. францисканцев, М.:2013. ст. 33

Ссылки

• [archive.is/20121225120939/www.liguori.narod.ru/credo_149_1.html Встречи с о. Александром Хирой (из кн.: Йозеф Мария де Вольф. Преступление быть католиком)]
• [www.catholic-kazakhstan.org/karaganda/kar.html История прихода св. Иосифа на сайте Католической церкви в Казахстане]
• zarubezhje.narod.ru/tya/Kh_046.htm

Отрывок, характеризующий Александр (Хира)

Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.