Александр I Добрый

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Александр I Добрый
рум. Alexandru cel Bun<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
господарь Молдавского княжества
1400 — 1432
Предшественник: Юга Безногий
Преемник: Илья I
 
Вероисповедание: православие
Смерть: 1432(1432)
Род: Мушаты (Мушатины)
Отец: Роман I Мушат
Дети: Роман, Александр, Илья I, Василисса, Стефан II, Пётр II, Хияна
В Википедии есть статьи о других людях с именем Александр I.

Алекса́ндр I До́брый (рум. Alexandru cel Bun, Александру чел Бун) — молдавский господарь, правитель Молдавского княжества в период 1400—1432 годов. Из династии Мушатинов.

Точная дата прихода к власти Александра Доброго неизвестна. Первый документ от его имени, в статусе господаря, датируется 29 июня 1400 года. До 1408 года правил совместно со своим братом жупаном Богданом.





Внутренняя политика

Александр Добрый осуществлял стабильную и последовательную внутреннюю политику. Именно во время его правления однозначно сформировалось политическое устройство страны. Господарь получал полную свободу действий во всех государственных и военных делах. Александр организовал административную структуру, аналогичную, той, которая в то время существовала в Валахии. Также была установлена граница между Валахией и Молдовой, которая пролегла на территории нижнего течения Дуная. Александр Добрый проводил благоприятную экономическую политику. Он взял под свой контроль торговлю. Выгодно воспользовался географическим положением Молдавского княжества, через которое проходили торговые пути связывающие Причерноморье и Центральную Европу. Торговцы, проходя через таможенные пункты Молдовы, платили в казну значительные суммы денег.

Александр оказал значительную поддержку церкви. В 1401 году константинопольское патриаршество признало Иосифа митрополитом Молдовы, тем самым, признав независимость молдавской православной церкви[1]. Господарем были основаны монастыри Бистрица (1402) и Молдовица (1410). Во время правления Александра был канонизирован первый святой Молдавской православной церкви — Иоанн Новый — мученик, который подвергся тяжким пыткам, но не отрекся от христианской веры[2].

Внешняя политика

В начале своего правления Александр Добрый проводил политику сближения с Польшей. 12 марта 1402 года он заключил договор с польским королём Владиславом Ягайло, в котором признал его сюзеренитет, но без ущемления независимости Молдовы. Вместе с литовцами и поляками молдавские отряды воевали с тевтонскими рыцарями, которых поддерживал венгерский король Сигизмунд. Молдавские воины участвовали в составе союзных сил в Грюнвальдской битве (1410) и в битве при Мариенбурге (1422). Александр Добрый поддерживал положительные отношения с господарём Валахии Мирчей Старым, который по некоторым источникам помог Александру взойти на престол Молдовы, и литовским великим князем Витовтом. Эти связи помогали Александру успешно противостоять Венгрии.

В 1420 году турки, победившие в Валахии, направляются к крепостям Килия и Четатя-Албэ, но Александр сумел отразить эту угрозу. К концу правления Александра, литовский князь Витовт занял враждебную по отношению к нему позицию. Ухудшаются отношения с Венгрией и Валахией. Венгерский король Сигизмунд на Луцком конгрессе в 1430 году получил согласие польского короля Ягайло по вопросу о возвращении Александром Килии и части приграничных территорий Валахии. Но этого так и не произошло.

После смерти Витовта в октябре 1430 года, Александр заключает новый договор с литовским князем Свидригайло, пришедшем на смену Витовта. Происходит сближение с Венгрией. Это привело к ухудшению молдавско-польских отношений.

Александр скончался 1 января 1432 года. После его смерти положение в стране значительно ухудшилось из-за распрей между преемниками на трон.

Брак и семья

Александр был женат четыре раза[3]:

  1. 1394—1400 — Маргарита Банффи, дочери Иштвана Банффи;
  2. c 1405 — княжна Анна Юрьевна Подольская (ум. 1420), внучка Кориата;
  3. с 1419 — великая княжна Римгайла Литовская, дочь Кейстута (ум. 1430);
  4. Марина.

У Александра I Доброго было 7 детей.

От первой жены:

  • Роман (ум. 1432);
  • Александр (ум. 1432).

От второй жены:

От третий жены:

  • Василисса (ум. ок. 1447) — жена Влада II, господаря Валахии
  • Стефан II (ум. 1447), господарь Молдавского княжества в 1433—1435, 1436—1447.

От четвёртой жены:

  • Пётр II (ум. 1449), господарь Молдавского княжества 1448—1449;
  • Кьяжна (ум. 1479).

Память

Напишите отзыв о статье "Александр I Добрый"

Примечания

  1. ↑ Стати В. [www.nm.md/daily/article/2003/03/14/0702.html Свет истины православной] // Независимая Молдова. — 14 марта 2003.
  2. ↑ Мисюк В. С. [www.tira2500.org/litera/pokr_bessarab.phtml Покровитель Бессарабии] // Бессарабские легенды.
  3. ↑ [genealogy.euweb.cz/balkan/balkan18.html Muşatin family]
  4. ↑ [www.bnm.md/md/coins_600 600 лет со времени восшествия на престол Александра Доброго] = 600 ani de la urcarea pe tron a domnitorului Alexandru cel Bun.

Литература

  • Ожог И. А., Шаров И. М. Молдова во время правления Александру чел Бун (Доброго) (1399-1432) // [www.ournet.md/~moldhistory/book1_2.html#5 Краткий курс лекций по истории румын]. — Кишинёв, 1992.
  • Славянско-молдавские летописи. XV—XVI вв.— М., 1976
Предшественник:
Юга 		Правитель Молдавского княжества
1400—1432 		Преемник:
Илья I

Отрывок, характеризующий Александр I Добрый

Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Александр_I_Добрый&oldid=80597362»