Алексеев, Валерий Алексеевич
Поделись знанием:
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.
Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
| Валерий Алексеевич Алексеев | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
село Никольское, Сошихинский район, Ленинградская область, РСФСР, СССР[1] |
| Дата смерти: |
около 2000 |
| Место смерти: |
Бохум, Германия |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: |
писатель, педагог |
| Годы творчества: |
1968—1998 |
| Жанр: |
проза, фантастика, повесть |
| Язык произведений: | |
Вале́рий Алексе́евич Алексе́ев (5 ноября 1939, село Никольское, Ленинградская область[1] — около 2000, Бохум) — русский писатель, педагог.
Биография
Валерий Алексеев родился 5 ноября 1939 года в селе Никольское Сошихинского района Ленинградской области[1]. С детства увлекался литературой.
Работал техником-геодезистом в Карелии.
В 1961 г.[2] окончил историко-филологический факультет Московского педагогического института имени В. И. Ленина, после чего преподавал русский язык в школах и в Университете дружбы народов им. Патриса Лумумбы.
Член Союза писателей СССР с 1970 года[3].
После развала Советского Союза уехал в Германию. Скончался в г. Бохуме на рубеже 2000-х гг.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3772 дня]
Творчество
В прозе, отмеченной бытовой достоверностью и содержащей элементы фантастики, — жизнь городской интеллигенции, проблемы становления личности, нравственные коллизии.
Произведения В. Алексеева переведены на болгарский, испанский, немецкий, польский языки[3].
Избранные сочинения
- Светлая личность: Повесть. — М., Молодая гвардия, 1968.
- Люди Флинта. — М., Детская литература, 1969.
- Городские повести. — М., 1971.
- Седьмое желание: Повесть и рассказы. — М., Детская литература, 1971.
- Козероги и прочие…: Повести и рассказы. — М., Молодая гвардия,1983.
- Открытый урок: Повести. — М., Молодая гвардия, 1974.
- Улыбка навсегда: Повесть о Никосе Белоянисе. — М.: Политиздат, 1974.- 320 с., 200 000 экз.
- Назидательная проза: Повести. — М.: Молодая гвардия, 1978.
- Разноцветные континенты. — М., Детская литература, 1981.
- Пепельный сентябрь: Повесть о Сальвадоре Альенде. — М.: Политиздат, 1982.
- Прекрасная второгодница: Повести и рассказы. — М., Детская литература, 1983.
- Место встречи — Москва. — М., 1984.
- Игры на асфальте: Повесть. — М., Детская литература, 1987.
- Комментарии к детству. — М., Молодая гвардия, 1987.
- Грани алмаза. - М., Политиздат, 1988
- Повести. — М., Детская литература, 1989.
- Скромный кондотьер. М., Плитиздат, 1991
- Похождения нелегала: Сказочная повесть. — Бохум, 1998.
Напишите отзыв о статье "Алексеев, Валерий Алексеевич"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Ныне — Островский район, Псковская область, Россия.
- ↑ Пустыльников Л. М. [www.russika.ru/ef.php?s=2807 Алексеев Валерий Алексеевич]. Энциклопедический фонд России. Проверено 26 декабря 2013.
- ↑ 1 2 [www.ladoshki.com/?books&author=2274&mode=a Валерий Алексеев]. Ладошки.com. Проверено 26 декабря 2013.
Литература
- Розова И. А. Алексеев Валерий Алексеевич // Русские детские писатели ХХ века: Биобиблиографический словарь. — М.: Флинта; Наука, 1997. — С. 21—23. — ISBN 5-02-011304-2.
Ссылки
- Вл. Б. [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/2224/Алексеев Алексеев, Валерий Алексеевич]. Большая биографическая энциклопедия. Академик (2009). Проверено 26 декабря 2013.
- [www.livelib.ru/author/536 Валерий Алексеев]. LiveLib (16 июня 2012). Проверено 26 декабря 2013.
|
Это заготовка статьи о писателе России. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Алексеев, Валерий Алексеевич
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.
Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Островском районе (Псковская область)
- Родившиеся 5 ноября
- Родившиеся в 1939 году
- Умершие в Бохуме
- Писатели по алфавиту
- Русские писатели по алфавиту
- Русские писатели XX века
- Писатели-фантасты России
- Писатели-фантасты СССР
- Члены Союза писателей СССР
- Русские эмигранты четвёртой волны в Германии
- Русские писатели четвёртой волны эмиграции
