Алексеев, Пётр Григорьевич

Пётр Григорьевич Алексеев
Дата рождения	22 августа 1918(1918-08-22)
Место рождения	дер. Маркино, Смоленская губерния, РСФСР
Дата смерти	7 апреля 1959(1959-04-07) (40 лет)
Место смерти	Ленинград, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Пётр Григорьевич Алексеев (22 августа 1918, Смоленская область — 07 апреля 1959) — разведчик 111-й гвардейской отдельной разведывательной роты, гвардии ефрейтор — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.

Биография

Родился 22 августа 1918 года в деревне Маркино (ныне — Ельнинского района Смоленской области). В 1935 году окончил 7 классов Солодовинской средней школы. Работал в колхозе. Затем переехал в город Ленинград. Работал кладовщиком в тресте столовых Смольнинского района. В мае 1941 года был призван в Красную Армию Смольнинским райвоенкоматом. В 1942 году окончил полковую школу, освоил специальность сапера. На фронте в Великую Отечественную войну с мая 1942 года.

Весь боевой путь прошел с составе одной дивизии — 14-й стрелковой, преобразованной в декабре 1944 года в 101-ю гвардейскую. Воевал на Карельском и 2-м Белорусском фронтах. Участвовал в оборонительных боях на Мурманском направлении, в Петсамо-Киркенесской и Восточно-Померанской операциях.

За период боев на Карельском фронте с мая 1942 по октябрь 1943 года ефрейтор Алексеев в составе саперного взвода 325-го стрелкового полка участвовал в боевой практической деятельности по инженерному обеспечению стрелковых подразделений. Показал свои способности на установке минных заграждений перед передним краем нашей обороны, устройству проходов в них и особенно участвуя в разградительных группах при действии разведвзвода. За этот период со своим отделением построил 3 дота, установил более 3 км проволочных заграждений. Лично установил более 1000 противопехотных и противотанковых мин. 23 раза обеспечивал действия полкового разведвзвода при выходе на передний край противника, лично сделал 9 проходов в минных полях и проволочных заграждениях, снял 130 мин, не имея ни одного несчастного случая. Награждён орденом Красной Звезды. Был трижды ранен, всегда возвращался в свою часть.

Летом 1944 года ефрейтор Алексеев воевал уже в дивизионной разведке, в 35-й разведывательной роте той же дивизии, сапером-разведчиком. 15 июля 1944 года в районе юго-восточнее населенного пункта Большая Западная Лица ефрейтор Алексеев, обеспечивая продвижение разведгруппы, проделал проходы в минном поле, сняв 17 мин. Своими действиями позволил разведгруппе неожиданно ворваться в траншею врага.

Приказом по частям 14-й стрелковой дивизии от 11 сентября 1944 года ефрейтор Алексеев Пётр Григорьевич награждён орденом Славы 3-й степени.

17 августа 1944 года в районе юго-восточнее населенного пункта Большая Западная Лица ефрейтор Алексеев, действуя в составе разведгруппы, первым ворвался в траншею противника, уничтожил трех вражеских солдат, четвёртого одолел в рукопашной схватке, взял в плен и доставил в своё расположение. Приказом по войскам 14-й армии от 11 октября 1944 года ефрейтор Алексеев Пётр Григорьевич награждён орденом Славы 2-й степени.

Неоднократно отличился в ходе наступательных боях в ходе Петсамо-Киркенесской операции. В составе разведгруппы несколько раз проникал в тыл противника, пересек норвежскую границу и доставлял ценные сведения о противнике. В боях за город Киркенес 25 октября разведгруппа, в составе которой был Алексеев, переправилась через залив, высадился порту, захватила береговые укрепления и 2 орудия и удержали их до подхода основных сил. За эти бои был награждён орденом Красного Знамени.

После боев на севере в декабре 1944 года дивизия был выведена в тыл, в резерв ставки, а с января 1945 года, уже как 101-я гвардейская, участвовала в боях на 2-м Белорусском фронте.

4 марта 1945 года близ населенного пункта Фрицскоф севернее города Руммельсбург, гвардии ефрейтор Алексеев из личного оружия поразил 2 солдат врага и одного пленил. 13 марта отражая контратаку противников, подавил пулемет. 14 марта под сильным огнём противника вынес в безопасное место тело погибшего командира разведроты гвардии старшего лейтенанта Покрамовича. Был представлен к награждению орденом Славы 1-й степени.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с захватчиками ефрейтор Алексеев Пётр Григорьевич награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.

После войны продолжал службу в армии. Участник Парада Победы на Красной площади. В марте 1946 года был демобилизован.

В декабре 1951 года был призван в Военно-морской флот с присвоением воинского звания старший лейтенант. Повторно демобилизован в марте 1952 года.

Жил в городе Ленинград. Работал на киностудии Леннаучфильм рабочим. Скончался 7 апреля 1959 года. Похоронен на Большеохтинском кладбище города Санкт-Петербург, рядом с отцом — полным георгиевским кавалером.

Награждён орденами Красного Знамени, Красной Звезды, Славы 1-й, 2-й и 3-й степени, медалями, нагрудным знаком «Отличный разведчик».

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=15931 Пётр Григорьевич Алексеев]. Сайт «Герои Страны». Проверено 4 сентября 2014.

Литература

• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
• Полные кавалеры ордена Славы: Биографический словарь. — М.: Воениздат, 2010. — Т. 1.

Отрывок, характеризующий Алексеев, Пётр Григорьевич

Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.