Алесковский, Валентин Борисович

Валентин Алесковский
В. Б. Алесковский
Место рождения:	Мерв, Туркмения
Научная сфера:	химия твердого тела
Место работы:	ЛТИ им. Ленсовета, ЛГУ
Альма-матер:	ЛТИ им. Ленсовета
Научный руководитель:	Е. В. Алексеевский
Известен как:	создатель "остовной" гипотезы и метода молекулярного наслаивания (химической сборки), создатель концепции химии высокоорганизованных веществ, ректор ЛТИ им. Ленсовета и ЛГУ
Награды и премии:

Валенти́н Бори́сович Алеско́вский (3 июня 1912, Мары — 29 января 2006, Санкт-Петербург) — выдающийся российский учёный-химик, создатель «остовной» гипотезы и метода молекулярного наслаивания (химической сборки), создатель концепции химии высокоорганизованных веществ, доктор химических наук (1952), профессор (1952), член-корреспондент Академии наук СССР (1972), член-корреспондент РАН (1991), заслуженный деятель науки и техники РФ.

Биография

Родился в г. Мерв (Мары, Туркмения) в семье Бориса Николаевича и Анны Сергеевны Алесковских. Окончив в 1931 г. школу, поступил на сменное отделение химического факультета ЛТИ им. Ленсовета (полгода студент — полгода рабочий опытного завода ГИПХа). Его учителем в институте был проф. Е. В. Алексеевский. После окончания в 1937 г. института Валентин Борисович был направлен в НИИ военно-морского флота, где работал научным сотрудником. В следующем году поступил в аспирантуру к Е. В. Алексеевскому. В 1940 г. защитил кандидатскую диссертацию «Активный кремнезем» и до начала войны работал старшим научным сотрудником кафедры сорбционной техники.

В июне 1941 г. ушел добровольцем на фронт. В 1941—1943 гг. служил начальником химслужбы 891-го стрелкового полка 189-й дивизии. В марте 1942 г. на передовой вступил в партию. В конце 1943 г. в бою под Пулковом В. Б. Алесковский был ранен. После госпиталя до сентября 1945 г. служил в 102-м артиллерийском полку. Участвовал в сражениях под Псковом, в Прибалтике, на Балканах, в Венгрии, Австрии, Чехословакии. Награждён орденами и медалями.

После возвращения в институт работал ассистентом кафедры физической химии. В 1948 г. зачислен как сталинский стипендиат в докторантуру. В 1949 г. был назначен заведующим кафедрой аналитической химии. В 1952 г., защитив докторскую диссертацию «Остовная гипотеза и опыт синтеза катализаторов», стал доктором химических наук и профессором.

В 1965 г. назначен ректором Технологического института. В 1967 г. основал первую в стране кафедру химии твердых веществ и стал её заведующим.

В 1972 г. был избран членом-корреспондентом АН СССР.

В 1975 г. назначен ректором Ленинградского университета, переживающего начало переселения в Петродворец. На этом посту он провел модернизацию структуры университета и добился превращения его в учебно-научный центр, состоящий из Василеостровского и Петродворцового комплексов соответствующих факультетов и научных институтов. Настоял на формировании не упрощенного архитектурного облика и проектировании не слишком утилитарных новых сооружений. Убедил Ленсовет и Госстрой, что не только аспиранты, но и студенты университета должны жить в однокомнатных квартирах. Подтолкнул процесс реставрации исторических зданий и парков как в Санкт-Петербурге, так и в Петродворце. В качестве ректора ЛГУ В. Б. Алесковский прослужил до 1986 года.

Многие годы В. Б. Алесковский был председателем Совета ректоров Ленинграда, членом обкома и райкома КПСС, депутатом горсовета и Верховного совета РСФСР, где в разное время возглавлял комиссии по образованию, по делам молодежи и др. По поручению обкома он провел организацию Ленинградского научного центра АН СССР.

Основной областью научных интересов В. Б. Алесковского было изучение природы и химических превращений твердых веществ и разработка технологии новых неорганических материалов. Он автор более 450 научных публикаций, в том числе 12 монографий и учебников и более 150 изобретений.

В. Б. Алесковский — один из первых исследователей в области химии твердых веществ и создатель школы химиков в новой области химии — химии высокоорганизованных веществ.

Широко известны его работы по созданию (в 1960-х годах) по некоторой аналогии с репликацией ДНК процесса химической сборки и одновременно метода синтеза твердых соединений воспроизводимого состава методом молекулярного наслаивания (химической сборки). Этот метод получил развитие за рубежом спустя 20 лет и известен под названием атомной послойной эпитаксии (ALE) и в настоящее время является одним из основных методов синтеза материалов для микроэлектроники.

В. Б. Алесковским разработана концепция химии надмолекулярных соединений (начало 1990-х годов), переработанная затем при учете собственных данных и данных супрамолекулярной химии (Ж.-М. Лен, 1989) и приведшая к созданию концепции химии высокоорганизованных веществ (1993).

Результаты научных разработок руководимой В. Б. Алесковским научной школы, получившей в 1990-е годы XX в. название школы химии высокоорганизованных веществ, органично входят в учебный процесс. В 1977 г. на химическом факультете ЛГУ была открыта кафедра химии твердого тела, где учебный процесс строится на исследованиях данной школы. На основе монографии «Стехиометрия и синтез твердых соединений» (1976) был подготовлен учебник «Химия твердых веществ» (1978), материал «Курса химии надмолекулярных соединений» (1990) лег в основу монографии «Химия надмолекулярных соединений» (1996). Последним было выпущено учебное пособие «Химико-информационный синтез» (1998). Сформировалась совершенно новая химическая дисциплина — химия высокоорганизованных веществ. Её появление было поддержано четырьмя одноименными международными конференциями (Санкт-Петербург, 1996, 1998, 2001, 2004).

Многие результаты разработок и изобретений В. Б. Алесковского и его учеников реализованы на практике. Освоен промышленностью эффективный и высокоэкономичный материал «Анод» для электрохимических источников тока; на основе принципиального нового материала «Микроворс» впервые в мировой практике разработан электрохимический генератор, автономно работающий в морской воде как в естественной среде.

В. Б. Алесковский был талантливым педагогом, подготовившим плеяду специалистов в химии твердого тела, которые работают как в нашей стране, так и за её пределами. Среди его учеников 30 докторов и более 100 кандидатов наук. Педагогическую и научную деятельность Валентин Борисович не оставлял до конца своих дней. Научная, учебно-педагогическая деятельность В. Б. Алесковского отмечена многочисленными почетными званиями и правительственными наградами.

Семья

Жена Валентина Никифоровна. Сестра жены была замужем за главным идеологом СССР М. А. Сусловым.

Награды

• Орден Красной Звезды (1943)
• Медаль «За оборону Ленинграда» (1943)
• Орден Отечественной войны II степени (1944)
• Медаль «За победу над Германией» (1945)
• Орден Трудового Красного Знамени (1963)
• Орден Ленина (1971)

Книги В. Б. Алесковского

• Кольцов С. И., Алесковский В. Б. Силикагель, его строение и свойства. — Л.: Госхимиздат, 1963. — 94 с.
• Алесковский В. Б. Стехиометрия и синтез твердых соединений. — Л.: Наука, 1976. — 140 с.
• Физико-химические методы анализа. Практическое руководство. Под ред. В. Б. Алесковского. Л.: Химия, 1988. — 376 с.
• Алесковский В. Б. Химия надмолекулярных соединений. — СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1996. — 256 с.
• Алесковский В. Б. Химико-информационный синтез. Начатки теории. Методы. — СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1998. — 72 с.

Ссылки

• [spbu.ru/faces/professors/175-chimic/887-aleskovskii.html Почетные профессора СПбГУ. Алесковский Валентин Борисович. Сайт института химии СПбГУ]
• [www1.lti-gti.ru/museum/%D0%90%D0%BB%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9.htm Биография В. Б. Алесковского в Web-музее СПбГТИ(ТУ)]
• [www.spbumag.nw.ru/2006/03/17.shtml Некролог В. Б. Алесковского в журнале "Санкт-Петербургский Университет. № 3 (3725), 22 февраля 2006 года]
• [www.venture-news.ru/31265-geniy-stoletiya.html Гений столетия. Вестник инноваций и венчурного рынка]
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-1371.ln-ru Алесковский, Валентин Борисович] на официальном сайте РАН

Отрывок, характеризующий Алесковский, Валентин Борисович

– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.