Аллори, Алессандро
| Алессандро Аллори | |
 Автопортрет | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: |
22 сентября 1607 (72 года) |
Алесса́ндро Алло́ри (итал. Alessandro di Cristofano di Lorenzo del Bronzino Allori; 31 мая 1535 — 22 сентября 1607) — итальянский (флорентийский) живописец, представитель маньеризма.
Биография
Ученик своего дяди, Аньоло Бронзино, и потому нередко называвшийся Алессандро Бронзино, художник весьма даровитый, но подвергшийся сильному влиянию Микеланджело. Влияние маньеризма особенно заметно в его религиозных картинах, условных и жестких по рисунку и резких по колориту. Талант Аллори ярче выказывается в его прекрасных, старательно исполненных портретах.
Важнейшие из его произведений: «Крещение Господне», «Жертвоприношение Исаака», портреты Джулиано Медичи, Бьянки Капелло, самого художника (все пять в галерее Уффици, во Флоренции), портрет кардинала Фердинандо Медичи (в Палаццо Питти, там же), «Рождество Богородицы» (в церкви Сантиссима-Аннунциата, там же), «Христос у Марфы и Марии» (в Венском музее), «Вирсавия в купальне» и портрет молодого человека (в Эрмитаже).
Его сын Кристофано Аллори также стал художником.
Напишите отзыв о статье "Аллори, Алессандро"
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Алессандро Аллори
Отрывок, характеризующий Аллори, Алессандро
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
