Алжирская экспедиция (1775)

Алжирская экспедиция 1775 года — совместная экспедиция испанских и тосканских войск под командованием испанского маршала Алехандро О’Рельи (ирландского происхождения) против Алжирской республики, являвшейся пристанищем берберийских пиратов, проведенная в июле 1775 года.

История

В 1775 году испанский король Карл III выслал против пиратской Алжирской республики 22,5-тысячную армию (21,5 тысяча пехоты и 1000 кавалерии) со 100 осадными и полевыми орудиями, под командованием маршала О’Рельи, отправленную на 344 транспортных судах, под конвоем военного флота из Картахены. Эскадра подошла к Алжиру 1 июля, и став на якорь в нескольких километрах от города, напротив устья ручья Эль-Араш, стала готовиться к высадке. Но сильные ветры задержали высадку на целую неделю. Алжирцы же успели тем временем укрепиться и стянуть сюда до 100 тысяч войск. 8 июля испанцы все же высадились на левом берегу ручья.

Для преграждения пути к Алжиру арабы встретили противника на сильной позиции, состоящей из пересеченной местности и кустарника. Наступление испанской армии прошло в серии бессвязных и неискусно проведенных атак, не привело ни к каким результатам и доставило испанцам большие потери. Эта первоначальная неудача воодушевила мавров и они предприняли атаку превосходящими силами на узком участке между Эль-Арашем и морем. Испанцы вынуждены были отступить к самому месту высадки и попытались прикрыть себя окопами. Алжирцы повели энергичное преследование. За недостатком времени окопы не были вырыты надлежащим образом. Понеся в небольшой период времени большие потери, О’Рельи был вынужден отказаться от действий против Алжира и лишь с большим трудом, потеряв до 600 человек убитыми и бросив около 2 тысяч раненых и все орудия, смог посадить войска на суда и отплыть в Европу.

Литература

• Алжирские экспедиции // Алжирские экспедиции — Аракчеев, граф, Алексей Андреевич. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911. — С. 321. — (Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.] ; 1911—1915, т. 2).</span>
• Военный энциклопедический лексикон (в 14 томах). Второе исправленное издание под общим руководством М. И. Богдановича. СПб, 1852—1858. Том 1.

Отрывок, характеризующий Алжирская экспедиция (1775)

В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.