Аливердиев, Абдулхак Абутрабович

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Абдулхак Абутрабович Аливердиев
Дата рождения:	10 декабря 1910(1910-12-10)
Место рождения:	город Ахты, Дагестанская область, Российская империя
Дата смерти:	6 октября 1992(1992-10-06) (81 год)
Место смерти:	Махачкала, Россия
Страна:	Российская империя Российская империя СССР СССР
Учёная степень:	доктор ветеринарных наук
Учёное звание:	профессор

Аливердиев Абдулхак Абутрабович (10.12.1910, Ахты, Россия — 6.10.1992, Махачкала, Россия) — российский и советский учёный, доктор ветеринарных наук, профессор, один из ключевых разработчиков вакцины против бруцеллеза, ветеран Великой Отечественной войны. По национальности лезгин.

Биография

Родился 10 декабря 1910 г. в лезгинском селении Ахты Ахтынского района Дагестана в семье крестьянина.

Отец — Абутраб Аливердиевич Аливердиев (1886—1963), до революции — рабочий, по возвращению из г. Баку — крестьянин. Мать — Дюрнисе Мурадалиевна Аливердиева (1890 (?) −1964) — до революции домохозяйка, затем колхозница. Жена — Аливердиева (Федорова) Нина Николаевна (1907—2002) — врач высшей категории, автор ряда научных трудов и монографий, кандидат медицинских наук.

1927—1931 гг. — учёба в Дагестанском зооветеринарном техникуме. Окончил с рекомендацией продолжить образование в Институте (в числе менее 5 % выпускников).

1931—1934 гг. — главный ветеринарный врач с. Ахты.

1932—1934 гг. — одновременно секретарь коллектива комсомольских организаций с. Ахты.

1933—1934 — зав. охранно-карантинного пункта временного охранно-карантинного пояса Главного Кавказского хребта.

1934—1938 гг. — студент Московского ветеринарного института, по окончании которого получил диплом с отличием.

1938 — июль 1941 гг. — аспирант кафедры микробиологии Московского ветеринарного института.

С 17 июля 1941 г. мобилизован в ряды Красной Армии, служил ветеринарным врачом в 1011 СП, 253 дивизии Московского военного округа.

В ноябре 1941 года командирован НАРКОМЗЕМом СССР в Казахстан для борьбы с эпидемиями, а также организации размещения животных, прибывающих из прифронтовых регионов.

В сентябре 1944 года вернулся в Московский ветеринарный институт, где был утвержден в должности доцента кафедры эпизоотологии, возглавляемой академиком С. Н. Вышелесским.

1944—1945 гг. — доцент кафедры эпизоотологии Московского ветеринарного института.

В ноябре 1945 года по просьбе Дагестанского правительства НАРКОМЗЕМом откомандирован в Дагестанский сельскохозяйственный институт заведующим кафедрой эпизоотологии.

1945—1952 гг. — заведующий кафедрой эпизоотологии ДСХИ и одновременно научный сотрудник сектора зоологии Дагестанского филиала АН СССР.

1952—1954 гг. — зав. сектором ветеринарии Даг. филиала АН СССР.

1954—1956 гг. — директор Института животноводства Даг. филиала АН СССР.

В 1956 году этот институт был реорганизован в Дагестанский научно-исследовательский институт сельского хозяйства, в котором занял должность зав. лабораторией микробиологии и физиологии.

1959—1967 гг. — директор Дагестанской научно-исследовательской ветеринарной станции.

Абдулхак Абутрабович подготовил материалы, обосновавшие необходимость создания в Дагестане научно-исследовательского института ветеринарии, который был организован на базе Даг. НИВИ в 1967 году. С 1967 года профессор, Абдулхак Абутрабович был директором, затем зам. директора по научной работе этого института.

Абдулхак Абутрабович доктор ветеринарных наук, Заслуженный деятель науки Дагестана имеет ряд изобретений, отмечен орденами «Отечественной войны Второй степени» и «Трудового Красного Знамени», военными и трудовыми медалями (в том числе «За трудовое отличие»), грамотами Верховного совета ДАССР, медалью ВАСХНИЛ им. С. Н. Вышелесского, тремя медалями ВДНХ СССР за развитие ветеринарной науки и практики, осуществил научное руководство по подготовке аспирантов и научных работников (под его руководством были подготовлены две докторских и шесть кандидатских диссертаций), автор более 150 научных работ, включая книги и монографии, им были даны более ста заключений и рецензий.

Память об Абдулхаке Абутрабовиче Аливердиеве увековечена установкой мемориальной доски на доме и стипендией его имени в ДСХА.

Научные труды

Title: Immunization of sheep with a vaccine of the Br. melitensis REV-1 strain. Foreign Title: Immunizatsiia ovets vaktsinoi iz shtamma Br. melitensis REV-1 Author(s): Ulasevich P S; Aliverdiev A A; Iusupov O Iu Source: Veterinariia Issue: 12 Pages: 57-9 Published: 1975-Dec

Title: IMMUNIZATION OF SHEEP WITH A VACCINE FROM BRUCELLA-MELITENSIS STRAIN REV-1 Author(s): ULASEVICH P S; ALIVERDIEV A A; YUSUPOV O YU Source: Veterinariya (Moscow) Volume: 12 Pages: 57-59 Published: 1975

Title: Measures for preventing enzootic ataxia of lambs and buffalo calves. Foreign Title: Mery profilaktiki enzooticheskoi ataksii iagniat i buivoliat. Author(s): Aliverdiev A A; Gireev G I; Gireeva T M Source: Veterinariia Volume: 46 Issue: 1 Pages: 71-2 Published: 1969-Jan

Title: On contagious pustulous stomatitis of sheep in Dagestan. Foreign Title: O kontagioznom pustuleznom stomatite ovets v Dagestane. Author(s): Samoilov P P; Aliverdiev A A Source: Veterinariia Volume: 44 Issue: 1 Pages: 51-3 Published: 1967-Jan

Title: A case of papillomatosis in young cattle. Foreign Title: Sluchai zabolevaniia molodniaka krupnogo ragatogo skota papillomatozom. Author(s): Aliverdiev A A; Dalgat M M; Sheikhaliev I Source: Veterinariia Volume: 43 Issue: 10 Pages: 35 Published: 1966-Oct

Title: The use of vaccine of strain 19 for brucellosis control. Foreign Title: Primenenie vaktsiny shtamma 19 protiv brutselleza. Author(s): Aliverdiev A A Source: Veterinariia Volume: 42 Issue: 11 Pages: 32-3 Published: 1965-Nov

Title: On the preservation of viability of microorganisms under extremely low temperatures. Foreign Title: O sokhranenii mikroorganizmami zhiznesposobnosti pri sverkhnizkikh temperaturakh. Author(s): Aliverdiev A A Source: Mikrobiologiia Volume: 34 Issue: 2 Pages: 265-7 Published: 1965 Mar-Apr

Ссылки

• [www.dagpravda.ru/?com=materials&task=view&page=material&id=15302]

Отрывок, характеризующий Аливердиев, Абдулхак Абутрабович

Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
«Чудная должна быть девушка! Вот именно ангел! – говорил он сам с собою. – Отчего я не свободен, отчего я поторопился с Соней?» И невольно ему представилось сравнение между двумя: бедность в одной и богатство в другой тех духовных даров, которых не имел Николай и которые потому он так высоко ценил. Он попробовал себе представить, что бы было, если б он был свободен. Каким образом он сделал бы ей предложение и она стала бы его женою? Нет, он не мог себе представить этого. Ему делалось жутко, и никакие ясные образы не представлялись ему. С Соней он давно уже составил себе будущую картину, и все это было просто и ясно, именно потому, что все это было выдумано, и он знал все, что было в Соне; но с княжной Марьей нельзя было себе представить будущей жизни, потому что он не понимал ее, а только любил.