Алиев, Азиз Мамед Керим оглы

Азиз Алиев азерб. Əziz Məmmədkərim oğlu Əliyev<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Почтовая марка Азербайджана, 1997 год</td></tr>
Первый секретарь Дагестанского областного комитета ВКП(б)
27 сентября 1942 — 3 декабря 1948
Предшественник:	Николай Иосифович Линкун
Преемник:	Абдурахман Даниялович Даниялов
Председатель Верховного Совета Азербайджанской ССР
7 апреля 1941 — 6 марта 1944
Предшественник:	Мир Теймур Якубов
Преемник:	Солтан Кафарзаде
Народный комиссар здравоохранения Азербайджанской ССР
11 сентября 1939 — 20 сентября 1941
Предшественник:	Кюбра Фараджева
Преемник:	Аскер Исмаилов
Рождение:	1 января 1897(1897-01-01) Эривань, Эриванская губерния
Смерть:	27 июля 1962(1962-07-27) (65 лет) Баку, Азербайджанская ССР
Дети:	Сыновья: Тамерлан и Джамиль Дочери: Зарифа и Гюлара
Партия:	КПСС
Награды:

Азиз Мамед Керим оглы Алиев (азерб. Əziz Məmmədkərim oğlu Əliyev , Азиз Мамедкеримович Алиев; 1 января 1897, Эривань — 27 июля 1962, Баку) — советский и азербайджанский государственный и партийный деятель.

Дипломат, народный комиссар здравоохранения Азербайджанской ССР (1939—1941), Председатель Верховного Совета Азербайджанской ССР (1941—1944), Первый секретарь Дагестанского областного комитета ВКП(б) (1942—1948)

Дед президента Азербайджана Ильхама Алиева.

Биография

Азиз Алиев родился 20 декабря 1897 года в азербайджанской семье в Эривани Эриванской губернии в семье Мамедкерима Кербалаи Гурбанали оглы и Захры, дочери Ибрагим-бека Сулейманбекова. До начала 1950-х гг. вопрос о социальном происхождении Алиева не ставился, пока у него не произошёл конфликт с тогдашним 1-м секретарём ЦК Компартии Азербайджана Мир Джафаром Багировым. Последний в своём письме Г. Маленкову обвинял его в том, что он скрывал от партии истинное социальное положении своих родителей. В справке, составленной в 1952 году министром госбезопасности Азербайджанской ССР С. Ф. Емельяновым, указывалось:

Отец Алиева Азиза был торговцем и старшиной села… Мать Алиева Азиза происходит из зажиточной семьи… Дядя его со стороны отца — Алиев Алекпер в прошлом являлся урядником и служил в свите охраны Эриванского губернатора. Другой дядя Алиева Азиза по линии отца, согласно личной рекомендации премьер-министра Хан Хойского был назначен начальником одного из уездов в Азербайджане… Третий дядя со стороны матери — Сулейманбеков служил приставом в Эриванской губернии.

В 1917 году он с золотой медалью окончил Ереванскую гимназию и в том же году поступил в Военно-медицинскую академию в Санкт-Петербурге.

В 1918 году семья Азиза Алиева, перебралась сначала в Нахичевань, а оттуда — в начале 1920-х годов — в Баку. Азиз Алиев работал врачом, занимался педагогической и научно-исследовательской деятельностью, защитил кандидатскую, а затем докторскую диссертации. С 1926 года член ВКП(б).

С 1935 по 1938 год руководил Азербайджанским медицинским институтом, после этого был назначен ректором Азербайджанского государственного университета, а затем народным комиссаром здравоохранения Азербайджанской ССР.

21 июля 1938 года постановлением I сессии Верховного Совета Азербайджанской ССР I созыва Азиз Алиев был назначен секретарём Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР.

7 апреля 1941 года постановлением IV-й сессии Верховного Совета Азербайджанской ССР I-го созыва Алиев был назначен председателем Верховного Совета Азербайджанской ССР. В сентябре того же года решением Государственного комитета обороны СССР он был назначен членом Военного совета размещённой в Тебризе (в Иране) 47-й армии. С 1941 по 1942 год Азиз Алиев также являлся 3-м секретарём ЦК КП(б) Азербайджана.

27 сентября 1942 года Азиза Алиева постановлением XIV пленума Дагестанского областного комитета ВКП(б) назначили 1-м секретарём Дагестанского областного комитета ВКП(б).

В 1948 году А. Алиева переводят на работу в Москву, сначала в Министерство здравоохранения СССР, а затем в Совет Министров СССР. 1948—1949 годах он — слушатель Курсов переподготовки при ЦК ВКП(б). В 1949—1950 годах — инспектор ЦК ВКП(б).

В 1950 году его назначают заместителем председателя Совета Министров Азербайджанской ССР, но через год, сфабриковав на него дело («за сокрытие социального происхождения родителей»), снимают с этого поста и назначают директором Института ортопедии и восстановительной хирургии. Вскоре его освобождают и от этой должности и направляют рядовым врачом в больницу в пос. Сабунчи, где он проработал почти три года. В марте 1954 года А. Алиева восстановили в должности директора Института ортопедии и восстановительной хирургии.

В последующие годы А. Алиев вернулся на государственную службу, стал секретарём Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР, был избран депутатом Верховного Совета СССР.

Похоронен на Аллее почётного захоронения в Баку.

Награды

• Два ордена Ленина
• Орден Трудового Красного Знамени
• Орден Отечественной Войны I-й степени
• Заслуженный врач Азербайджанской ССР

Ссылки

• [www.knowbysight.info/AAA/05461.asp Алиев Азиз Мамед Керимович]
• [wwhp.ru/dages.htm Республика Дагестан]

Отрывок, характеризующий Алиев, Азиз Мамед Керим оглы

Князь Багратион, выехав на самый высокий пункт нашего правого фланга, стал спускаться книзу, где слышалась перекатная стрельба и ничего не видно было от порохового дыма. Чем ближе они спускались к лощине, тем менее им становилось видно, но тем чувствительнее становилась близость самого настоящего поля сражения. Им стали встречаться раненые. Одного с окровавленной головой, без шапки, тащили двое солдат под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в горло. Другой, встретившийся им, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из стклянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. Он минуту тому назад был ранен. Переехав дорогу, они стали круто спускаться и на спуске увидали несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала, громко разговаривали и махали руками. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и офицер, увидав Багратиона, с криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились. Багратион подъехал к рядам, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух пропитан был пороховым дымом. Лица солдат все были закопчены порохом и оживлены. Иные забивали шомполами, другие посыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. Но в кого они стреляли, этого не было видно от порохового дыма, не уносимого ветром. Довольно часто слышались приятные звуки жужжанья и свистения. «Что это такое? – думал князь Андрей, подъезжая к этой толпе солдат. – Это не может быть атака, потому что они не двигаются; не может быть карре: они не так стоят».
Худощавый, слабый на вид старичок, полковой командир, с приятною улыбкой, с веками, которые больше чем наполовину закрывали его старческие глаза, придавая ему кроткий вид, подъехал к князю Багратиону и принял его, как хозяин дорогого гостя. Он доложил князю Багратиону, что против его полка была конная атака французов, но что, хотя атака эта отбита, полк потерял больше половины людей. Полковой командир сказал, что атака была отбита, придумав это военное название тому, что происходило в его полку; но он действительно сам не знал, что происходило в эти полчаса во вверенных ему войсках, и не мог с достоверностью сказать, была ли отбита атака или полк его был разбит атакой. В начале действий он знал только то, что по всему его полку стали летать ядра и гранаты и бить людей, что потом кто то закричал: «конница», и наши стали стрелять. И стреляли до сих пор уже не в конницу, которая скрылась, а в пеших французов, которые показались в лощине и стреляли по нашим. Князь Багратион наклонил голову в знак того, что всё это было совершенно так, как он желал и предполагал. Обратившись к адъютанту, он приказал ему привести с горы два баталиона 6 го егерского, мимо которых они сейчас проехали. Князя Андрея поразила в эту минуту перемена, происшедшая в лице князя Багратиона. Лицо его выражало ту сосредоточенную и счастливую решимость, которая бывает у человека, готового в жаркий день броситься в воду и берущего последний разбег. Не было ни невыспавшихся тусклых глаз, ни притворно глубокомысленного вида: круглые, твердые, ястребиные глаза восторженно и несколько презрительно смотрели вперед, очевидно, ни на чем не останавливаясь, хотя в его движениях оставалась прежняя медленность и размеренность.
Полковой командир обратился к князю Багратиону, упрашивая его отъехать назад, так как здесь было слишком опасно. «Помилуйте, ваше сиятельство, ради Бога!» говорил он, за подтверждением взглядывая на свитского офицера, который отвертывался от него. «Вот, изволите видеть!» Он давал заметить пули, которые беспрестанно визжали, пели и свистали около них. Он говорил таким тоном просьбы и упрека, с каким плотник говорит взявшемуся за топор барину: «наше дело привычное, а вы ручки намозолите». Он говорил так, как будто его самого не могли убить эти пули, и его полузакрытые глаза придавали его словам еще более убедительное выражение. Штаб офицер присоединился к увещаниям полкового командира; но князь Багратион не отвечал им и только приказал перестать стрелять и построиться так, чтобы дать место подходившим двум баталионам. В то время как он говорил, будто невидимою рукой потянулся справа налево, от поднявшегося ветра, полог дыма, скрывавший лощину, и противоположная гора с двигающимися по ней французами открылась перед ними. Все глаза были невольно устремлены на эту французскую колонну, подвигавшуюся к нам и извивавшуюся по уступам местности. Уже видны были мохнатые шапки солдат; уже можно было отличить офицеров от рядовых; видно было, как трепалось о древко их знамя.
– Славно идут, – сказал кто то в свите Багратиона.
Голова колонны спустилась уже в лощину. Столкновение должно было произойти на этой стороне спуска…
Остатки нашего полка, бывшего в деле, поспешно строясь, отходили вправо; из за них, разгоняя отставших, подходили стройно два баталиона 6 го егерского. Они еще не поровнялись с Багратионом, а уже слышен был тяжелый, грузный шаг, отбиваемый в ногу всею массой людей. С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана. Он, видимо, ни о чем не думал в эту минуту, кроме того, что он молодцом пройдет мимо начальства.
С фрунтовым самодовольством он шел легко на мускулистых ногах, точно он плыл, без малейшего усилия вытягиваясь и отличаясь этою легкостью от тяжелого шага солдат, шедших по его шагу. Он нес у ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь то на начальство, то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом. Казалось, все силы души его были направлены на то,чтобы наилучшим образом пройти мимо начальства, и, чувствуя, что он исполняет это дело хорошо, он был счастлив. «Левой… левой… левой…», казалось, внутренно приговаривал он через каждый шаг, и по этому такту с разно образно строгими лицами двигалась стена солдатских фигур, отягченных ранцами и ружьями, как будто каждый из этих сотен солдат мысленно через шаг приговаривал: «левой… левой… левой…». Толстый майор, пыхтя и разрознивая шаг, обходил куст по дороге; отставший солдат, запыхавшись, с испуганным лицом за свою неисправность, рысью догонял роту; ядро, нажимая воздух, пролетело над головой князя Багратиона и свиты и в такт: «левой – левой!» ударилось в колонну. «Сомкнись!» послышался щеголяющий голос ротного командира. Солдаты дугой обходили что то в том месте, куда упало ядро; старый кавалер, фланговый унтер офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил ногу, попал в шаг и сердито оглянулся. «Левой… левой… левой…», казалось, слышалось из за угрожающего молчания и однообразного звука единовременно ударяющих о землю ног.
– Молодцами, ребята! – сказал князь Багратион.
«Ради… ого го го го го!…» раздалось по рядам. Угрюмый солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.