Алимов, Эннан
| Эннан Алимов | |
| крымско-тат. Ennan Alimov | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: | |
| Годы творчества: |
1933—1941 |
| Язык произведений: |
крымскотатарский |
Эннан Алимов (крымско-тат. Ennan Alimov; 1912—1941) — советский крымскотатарский писатель и художник.
Биография
Эннан Алимов родился в 1912 году в селе Черемисовка (Копырликой), неподалёку от Белогорска, в крымскотатарской семье. После окончания девятилетней сельской школы, работал на табачной фабрике[1]. В 1933 году поступил в художественную студию Н. С. Самокиша и в 1936 году закончил её. В 1937 году студия была преобразована в Крымское художественное училище, и Эннан Алимов стал его директором[2]. После начала Великой Отечественной войны ушёл на фронт. В 1941 году в воинском звании старшего сержанта погиб в бою в Донбассе[3].
Картины Эннана Алимова не сохранились[2]. Репродукции его картин «Багъджы къызлар» («Девушки-виноградари»), «Орманда танъ» («Рассвет в лесу»), «Къайтарма ойнагьан къыз» («Девушка, танцующая хайтарму») были опубликованы в 1933—1936 годах в газетах «Яш къувет» («Молодая сила») и «Комсомольская правда»[1].
В 1936—1941 году были опубликованы его рассказы «Родное село», «Горлица машет крылом» и «Рыбаки». Прототипом главной героини рассказа «Горлица машет крылом» стала его возлюбленная Эмине Смедляева. Стихотворения Алимова «Моя Родина» и «Встречая рассвет» опубликованы в газете «Литературный Крым»[2].
Напишите отзыв о статье "Алимов, Эннан"
Примечания
- ↑ 1 2 Деятели крымскотатарской культуры (1921—1944 гг.): Биобиблиографический словарь. — Симферополь, 1999. с. 35 — 36.
- ↑ 1 2 3 Гульнара Усеинова. [www.milli-firka.org/content/31061554 Первый директор Крымского художественного училища]. milli-firka.org (25 сентября 2012). Проверено 28 декабря 2015.
- ↑ [www.rk-memory.ru/show/376 Алимов Эннан]. rk-memory.ru. Проверено 28 декабря 2015.
Литература
- Панова З. С. [sn-philolsocom.crimea.edu/arhiv/2013/uch_26_1_p_1_fil/033panov.pdf Развитие жанра рассказа в крымскотатарской литературе 30-х гг. ХХ века (на примере рассказа Э.Алимова «Горлица машет крылом»)] // Ученые записки Таврического национального университета им. В. И. Вернадского. — 2013. — Т. 26 (65), № 1. — Ч.1. — С. 192—195. — (Серия «Филология. Социальные коммуникации»).
- Велиулаева А. Къырымтатар эдебияты: 6-нджи сыныф. — Акъмесджит, 1998.
- «Я никого не забуду…» / Сборник произведений крымскотатарских писателей 1913—1940 гг. — Симферополь, 2001.
Отрывок, характеризующий Алимов, Эннан
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
Красавица армянка продолжала сидеть в том же неподвижном положении, с опущенными длинными ресницами, и как будто не видала и не чувствовала того, что делал с нею солдат.
Пока Пьер пробежал те несколько шагов, которые отделяли его от французов, длинный мародер в капоте уж рвал с шеи армянки ожерелье, которое было на ней, и молодая женщина, хватаясь руками за шею, кричала пронзительным голосом.
– Laissez cette femme! [Оставьте эту женщину!] – бешеным голосом прохрипел Пьер, схватывая длинного, сутоловатого солдата за плечи и отбрасывая его. Солдат упал, приподнялся и побежал прочь. Но товарищ его, бросив сапоги, вынул тесак и грозно надвинулся на Пьера.
– Voyons, pas de betises! [Ну, ну! Не дури!] – крикнул он.
Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.
