Алипий (Гаманович)

Архиепископ Алипий
Архиепископ Чикагский и Средне-Американский
мая 1994 — 1 июля 2016
Церковь:	РПЦЗ
Предшественник:	Серафим (Иванов)
Преемник:	Петр (Лукьянов)
Архиепископ Сиднейский и Австралийско-Новозеландский
апрель — май 1994
Предшественник:	Даниил (Александров) (в/у)
Преемник:	Иларион (Капрал)
Епископ Чикагский и Детройтский
25 июля 1987 — апрель 1994
Предшественник:	Серафим (Иванов)
Епископ Кливлендский, викарий Чикагской и Детройтской епархии
11 октября 1974 — 25 июля 1987
Предшественник:	викариатство учреждено
Преемник:	Петр (Лукьянов)
Имя при рождении:	Николай Михайлович Гаманович
Рождение:	19 декабря 1926(1926-12-19) (97 лет) село Новая Маячка, Херсонский округ, УССР, СССР
Отец:	Михаил Гаманович
Мать:	Людмила Гаманович (урождённая Мартынова)
Принятие священного сана:	11 октября 1954
Принятие монашества:	1948
Епископская хиротония:	11 октября 1974
Награды:

Архиепи́скоп Али́пий (в миру Никола́й Миха́йлович Гаманович; 19 декабря 1926, село Новая Маячка, Херсонский округ, УССР, СССР) — епископ Русской зарубежной церкви на покое, архиепископ Чикагский и Средне-Американский. Иконописец, автор учебника «Грамматика церковнославянского языка».

Биография

Родился 19 декабря 1926 года в селе Новая Маячка Херсонского округа (ныне — Херсонская область, Украина) в семье кузнеца. После 4-классной школы окончил в соседнем селе Кучеряво-Владимировке 8-летнюю школу.

Во время Великой Отечественной войны в начале декабря 1942 года забран немецкими оккупационными властями на работу в Германию. Вместе со своими односельчанами оказался в лагере для восточных рабочих — «Ostarbeiter».

Когда было возможно в этих лагерных условиях, Николай ездил в церковь в Берлин. Там он встретился с иеромонахом Киприаном (Пыжовым), который познакомил его с настоятелем и братией монастыря преподобного Иова Почаевского, эвакуировавшихся из Словакии перед наступлением советских войск. Николай изъявил желание присоединиться к монашеской братии, и настоятель архимандрит Серафим (Иванов) согласился принять его. Оставил нелегально «остовский лагерь» и 3-го февраля 1945 года присоединился к братии. Через 5 дней братия оставила Берлин и поселилась на юге Германии.

После капитуляции Германии братия переехала в Женеву, где 23 сентября 1946 года послушник Николай пострижен в рясофор с наречением именем Алипий в честь Алипия Печерского, иконописца. Занимался иконописью под руководством Киприана (Пыжова).

1 декабря 1946 года братия прибыла в США, на жительство в Свято-Троицкий монастырь.

19 марта 1948 года вместе был пострижен архиепископом Виталием (Максименко) в мантию (вместе с Лавром (Шкурлой) и Флором (Ванько)).

В 1950 году рукоположён митрополитом Анастасием (Грибановским) во иеродиаконы, а 11 октября 1954 года — во иеромонахи.

Окончил Свято-Троицкую духовную семинарию в Джорданвилле при монастыре, после чего преподавал в ней церковнославянский язык, греческий язык и другие предметы. На основе подготовленного им учебного курса был составлен один из лучших учебников церковнославянского языка «Грамматика церковнославянского языка», изданный впервые в 1964 году. «Грамматика» полезна как дополнительное пособие для взрослых учащихся, автор не объясняет значения категорий церковнославянской грамматики, отсутствующих в современном русском языке (аорист, имперфект, перфект и др.).

В 1966 году возведён в сан игумена.

Архиерейство

11 октября 1974 года в Чикаго митрополитом Филаретом (Вознесенским), архиепископами Серафимом (Ивановом) и Виталием (Устиным) и епископом Лавром (Шкурлой) был хиротонисан во епископа Кливлендского, викария Чикагской и Детройтской епархии.

Помимо исполнения своих обязанностей по епархии продолжал заниматься иконописным творчеством. Им была расписана Свято-Сергиевская церковь в Кливленде и частично церковь Всех Святых в земле Российской просиявших в Денвере (шт. Колорадо) и Покровский собор в Чикаго.

После кончины архиепископа Серафима (Иванова) в 1987 году епископ Алипий был назначен епископом Чикагским и Детройтским.

В 1990 году возведён в сан архиепископа.

В 1992 году, после распада СССР, приезжал на родину, где навещал родственников.

В 1994 году был переведён на Австралийско-Новозеландскую кафедру, но, по причине его болезненного состояния, Австралийское консульство медлило с разрешением на постоянное жительство. Прибыл в Сидней 7 апреля 1994 года, но уже через 3 недели возвратился в США чтобы принять участие в канонизации Иоанна Шанхайского.

По ходатайству прихожан Покровского собора в Чикаго он был возвращён на прежнюю кафедру.

В 1998 году Архиерейский Синод наградил архиепископа Алипия правом ношения бриллиантового креста на клобуке.

В октябре 1999 года отмечалось празднование 25-летия архиерейского служения архиепископа Алипия.

18 апреля 2002 года архиепископ Алипий, готовясь к празднованию Пасхи, решил подрезать ветви высокого дерева возле Покровского собора в Чикаго и упал с высоты, ударившись головой и получив серьёзную травму позвоночника, в результате которой не смог самостоятельно передвигаться.

В 2003 году в помощь Владыке во епископа Кливлендского был хиротонисан архимандрит Петр (Лукьянов), бывший Начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме.

В июня 2008 года не прибыл на Архиерейский собор Русской православной церкви по болезни

19 декабря 2011 года в связи с 85-летием награждён Орденом преподобного Сергия Радонежского II степени

Публикации

• Конспект по церковно-славянскому языку. Джорданвилль, 1955;
• Грамматика церковно-славянского языка. Джорданвилль, 1964. М.: Паломникъ, 1991. 272 с.

Ссылки

• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_5116 Алипий (Гаманович)] на сайте «Русское православие»
• [zarubezhje.narod.ru/av/a_038.htm Архиепископ Алипий] // РЕЛИГИОЗНЫЕ ДЕЯТЕЛИ РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ
• [www.st-sergius.org/Bio/Arch_Alypy_Bio.html Biography of His Grace Archbishop Alypy, Archbishop of the Diocese of Chicago, Detroit & the Midwestern United States]
• [www.sobor2009.ru/113629/index.html Алипий, архиепископ Чикагский и Средне-Американский (РПЦЗ) (Гаманович Николай Михайлович)]
• [www.interfax-religion.ru/?act=news&div=14896 Старейший иерарх РПЦЗ считает, что время для объединения Русской церкви уже настало]
• [www.stjamesok.org/ArbpAlypyBIO.htm Archbishop Alypy 3rd Ruling Hierarch of the Diocese of Chicago & Detroit]
• [www.pravmir.ru/arxiepiskop-chikagskij-alipij-vsya-moya-istoriya/ Архиепископ Чикагский Алипий: вся моя история]

Отрывок, характеризующий Алипий (Гаманович)

– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.