Алистер Смайт

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алистер Смайт
Alistair Smythe
История публикаций
Издатель

Marvel Comics

Дебют

The Amazing Spider-Man Annual #19 (ноябрь 1985 года)

Авторы

Лоиз Симонсон
Мэри Уилшир

Характеристики персонажа
Позиция

Меняется

Полное имя

Алистер Смайт

Альтер-эго

Совершенный Убийца Пауков

Псевдонимы

Уилли Лампкин

Вид

Человек, позднее киборг

Рост

183 см

Вес

100 кг

Цвет глаз

Карий

Цвет волос

Каштановый

Место рождения

Глен-Рок, Нью-Джерси

Гражданство

США

Семейное положение

Холост

Род занятий

Преступник, учёный, герой

Команды и организации

Убийцы Пауков

Союзники

Бумеранг, Скорпион, Стервятник, Кингпин, Человек паук (иногда)

Враги

Человек-паук, Джей Джона Джеймсон, Доктор Осьминог, Кингпин

Особые силы

  • Эксперт в области роботехники.
  • Сверхчеловеческие силы.

Алистер Смайт (англ. Alistair Smythe) — вымышленный персонаж издательства Marvel Comics, один из врагов а иногда и союзник Человека-паука. В какой-то момент был учёным-калекой, передвигающимся в инвалидном кресле, но позднее вновь стал ходить и превратил себя в Совершенного Убийцу Пауков (англ. Ultimate Spider-Slayer).





История публикаций

Алистер Смайт впервые появился в The Amazing Spider-Man Annual #19 (ноябрь 1985 года) и был создан Луизой Симонс и Мэри Уилшир.

Вымышленная биография

Алистер Смайт был сыном Спенсера Смайта, создавшего Убийц Пауков по заказу Джоны Джеймсона. Долгое время Спенсер пытался убить Человека-паука, но в конечном итоге умер[1]. Алистеру не только передались знания отца, но и ненависть к Пауку. При первой попытке убить супергероя, он принял его за Мэри Джейн Уотсон. Вскоре он потерпел поражение от настоящего Человека-паука, в результате которого его нижние конечности были парализованы. Некоторое время Алистер работал с Кингпином но из-за разногласий по поводу Паука начал сольную карьеру.

Некоторое время спустя Алистер освободил заключённых из тюрьмы, чтобы те помогли ему в строительстве. Одержимый жаждой мести, Смайт создаёт биоорганический панцирь, дающий ему сверхчеловеческие возможности. Кроме того, благодаря нему Алистер вновь получает способность ходить. Тем не менее он и его сообщники были остановлены Человеком-пауком и заключены под стражу[2].

Во время прибывания Алого Паука Смайт изобрёл новых роботов и хотел продать их на чёрном рынке. Алистер лишился своего панциря. Он жаждал отомстить Человеку-пауку и Джоне Джеймсону и даже угрожал семье последнего, за что был избит самим Джеймсоном бейсбольной битой. Вскоре Смайт использовал ядовитого паука, из-за которого Джон Джеймсон попал в больницу.

Во время Big Time Смайт создаёт новую металлическую броню и армию из Убийц Пауков, которые нападают на Джону Джеймсона и его сына. Смайт возвращает Мака Гаргана к его личности Скорпиона[3] и приказывает убить сына Джеймсона, чтобы тот почувствовал, что чувствовал сам Смайт, когда погиб его отец[4]. План Смайта заключается в убийстве всех близких Джеймсона, за исключением его самого, дабы он смог испытать душевную боль. Новые Мстители предлагают Человеку-пауку помощь, но Человек-паук самостоятельно строит бомбу, которая взорвёт всех роботов, однако Мак Гарган помешал планам Человека-паука скрыться до взрыва бомбы и бомбу пришлось отключить, так как пока он в пределах её радиуса, она мешает ему использовать его «паучье чутьё». Паук побеждает Скорпиона, но Смайт убивает Марлу Джеймсон прежде, чем его удалось обезвредить. Джона Джеймсон обещает казнить Смайта за смерть жены[5].

Во время Spider-Island Джеймсон требует от Смайта, чтобы тот помог ему в решении проблемы паучьей чумы. Смайт отказался, после чего заражённый Джеймсон обращается в монстра и кусает его в шею[6]. Несмотря на это Алистер выжил и остался в тюрьме[7]. Он стал свидетелем побега Доктора Осьминога (в теле которого тогда находился Человек-паук) и получил отказ на просьбу присоединиться к нему[8].

Джеймсон, будучи мэром города, просит Превосходного Человека-паука проконтролировать казнь Смайта, чтобы тот не смог сбежать. Благодаря мини Убийцам Пауков Смайту всё же удаётся избежать смерти. Отто вступает в бой со Смайтом и насмехается над ним, считая его лишь жалкой пародией на Спенсера Смайта. В это время мини Убийцы Пауков создают броню для Бумеранга, Скорпиона и Стервятника и те приходят на помощь к Смайту. Когда Бумеранг был побеждён, Алистер предупреждает, что Скорпион направился за Джеймсоном, а Стервятник угрожает убить гражданских, из-за чего Пауку придётся сделать выбор. Тем не менее, Отто решает не следовать ни за кем из них и физически убивает Алистера. Разум Смайта пытается переместиться в тело Человека-паука, однако Отто не даёт ему сделать этого. Алистер умирает, в то время как Превосходный Человек-паук насмехается над ним и раскрывает свою истинную личность Отто Октавиуса[9].

Силы и способности

Алистер Смайт является научным гением, специализирующимся на робототехнике, кибернетике и генетике. Его самыми известными изобретениями являются Убийцы Пауков, построенные с целью уничтожить своего заклятого врага Человека-паука[10]. Несмотря на то, что они были придуманы и созданы его отцом, Алистер усовершенствовал их. Убийцы Пауков обычно действуют в группах, а сам Алистер, как правило, управляет ими.

Алистер Смайт изобрёл био-органический панцирь, служащий в качестве бронекостюма. Он даёт Алистеру сверхчеловеческую силу, скорость и выносливость и вместе с тем возвращает ему способность к передвижению. Вместе с тем он изменяет внешностью Алистера: на его ногах и руках вырастают когти, а на плечах специальные пушки, из которых он может стрелять паутиной, и жёлтыми лазерными лучами.

Альтернативные версии

День М

В сюжетной линии House of M (2005 год) Джей Джона Джеймсон нанимает Алистера Смайта (партнёра Нормана Озборна) построить Убийцу-Пауков, чтобы отомстить Паркерам[11].

Вне комиксов

Телевидение

  • В мультсериале «Человек-паук» 1994 года Алистера Смайта озвучивает Максвелл Колфилд. Как и в комиксах, Алистер Смайт (под прозвищем «Умник») является калекой. Его отец Спенсер Смайт работает на Нормана Озборна, чтобы получить высокотехнологичное кресло для Алистера. Он создаёт Убийц Пауков, чтобы устранить Человека-паука, но супергерой побеждает их. Спенсер, казалось бы, погибает от взрыв на заводе. Вскоре Кингпин находит Алистера и предлагает ему союз, чтобы уничтожить Паука. Алистер создаёт новых Убийц Пауков и похищает Человека-паука Джону Джеймсона, Нормана Озборна, Эдди Брока и Флэша Томпсона, однако терпит поражение. Долгое время он создаёт роботов для борьбы с супергероем, а также помогает Кингпину в его преступных делах. Его сотрудничество с Фиском подходит к концу, когда сын Кингпина попадает в тюрьму, по вине Алистера Смайта. Кингпин при помощи доктора Герберта Лэндона превращает Алистера в киборга и направляет убить Человека-паука и похитить Нормана Озборна. Вскоре Смайт узнаёт, что его отец жив и находится в криогенной заморозке, после чего он предаёт Фиска, и покидает его. Дабы оживить отца, он начинает работать на Сильвермейна. В последних сериях Смайт работал на второго Зелёного гоблина, и помог ему создать армию гобо-роботов, для уничтожения Человека Паука, участвовал в Секретных войнах, где перешёл на сторону супергероев. В альтернативной реальности Смайт и Кингпин сотрудничали с Пауком-Карнажем, до тех пор пока не узнали, что тот намерен уничтожить вселенную.

Фильм

Видеоигры

  • Алистер Смайт является одним из врагов Человека-паука в игре «The Amazing Spider-Man: Lethal Foes».
  • В игре «Spider-Man Animated Series», по мотивам одноимённого мультсериала 1994 года, Алистер Смайт является одним из главных антагонистов.
  • Смайт является главным антагонистом игры «The Amazing Spider-Man». Через несколько месяцев после событий фильма Алистер Смайт был назначен новым главой нового отдела робототехники. Он и его коллеги продолжают эксперименты Курта Коннорса, с помощью которых создают гибридов людей и животных. Когда Человек-паук появляется в OsCorp, гибриды необычно реагируют на него и сбегают, в процессе заражая всех учёных, в том числе и Смайта и Гвен Стейси. В конце концов, Коннорсу удаётся создать вакцину, и Человек-паук устремляется с ней к Гвен и другим заражённым в OsCorp; однако Смайт сомневается, что принесённое Пауком действительно работает и импульсивно использует его на себе, воткнув иглу в ногу. Неожиданно Смайт теряет возможность использовать свои ноги и ум и программирует своих роботов атаковать Человека-паука в приступе ярости. Некоторое время спустя он похищает Коннорса, а затем лишает Человека-паука его способностей при помощи сыворотки с наноботами. При помощи Ящера Человек-паук побеждает Смайта и уничтожает его последнего робота. Смайта сажают в тюрьму, откуда он вскоре сбегает. Он снова получает возможность ходить, находясь на заключительном этапе гибридной инфекции. Он понимает, что сыворотка изменила его, после чего он сознательно идёт на линию огня своего робота и погибает.

Напишите отзыв о статье "Алистер Смайт"

Примечания

  1. The Amazing Spider-Man #192
  2. The Amazing Spider-Man #368-373
  3. The Amazing Spider-Man #650
  4. The Amazing Spider-Man #651
  5. The Amazing Spider-Man #656
  6. The Amazing Spider-Man #670
  7. The Amazing Spider-Man #691
  8. The Amazing Spider-Man #699
  9. The Superior Spider-Man #13
  10. The Amazing Spider-Man Annual #19
  11. Spider-Man: House of M #3
  12. Уэбб, Марк. [twitter.com/MarcW/status/317288108339105792 Твиттер / MarcW: Day 38. A supposed rumor about a Dunder-Mifflin takeover of Oscorp?] (англ.). Твиттер (28 March 2012). Проверено 24 апреля 2013.
  13. Уэбб, Марк. [twitter.com/MarcW/status/430457648157171712 Almost shot ASM2 in B+W til @bjnovak's (A. Smythe) promo for his excellent book ONE MORE THING beat me to it:]. Твиттер (3 февраля 2014). Проверено 4 февраля 2014.

Ссылки

  • [www.marvunapp.com/Appendix4/smythealistaire.htm Алистер Смайт] (англ.) на Marvunapp.com
  • [marvel.wikia.com/Alistaire_Smythe_(Earth-616) Алистер Смайт] (англ.) на Marvel Database

Отрывок, характеризующий Алистер Смайт

И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.