Букейханов, Алихан Нурмухамедович

Алихан Нурмухамедович Букейханов Әлихан Нұрмұхамедұлы Бөкейхан<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">На Выборгском процессе, декабрь 1907</td></tr>
Председатель правительства Алаш-Орды
13 декабря 1917 — 5 марта 1920
Вероисповедание:	Ислам суннитского толка
Рождение:	1866(1866) Токраунская волость, Каркаралинский уезд, Семипалатинская область, Российская империя
Смерть:	27 сентября 1937(1937-09-27) Москва, РСФСР
Партия:	Народной Свободы, «Алаш»
Образование:	Омское техническое училище Санкт-Петербургский лесной институт
Автограф:

Алихан Букейханов (каз. Әлихан Бөкейхан; 1866, Токраунская волость, Каркаралинский уезд, Семипалатинская область, Российская империя — 27 сентября 1937, Москва, СССР) — казахский общественный деятель, преподаватель, журналист, этнограф. Один из лидеров партии «Алаш», комиссар Временного правительства по Казахстану (1917). Председатель (премьер-министр) Алашской автономии с 1917 по 1920 годы. Алихан Букейханов считается первым премьер-министром Казахстана.

Биография

Принадлежал к потомкам казахских «чингизидов» торе. Окончил Омское техническое училище, затем экономический факультет Петербургского лесного института. Занимался статистикой. Сотрудничал с газетой «Семипалатинские областные ведомости»

Относил себя к «западническому направлению» общественного движения казахской интеллигенции, которая «видит будущее киргизской степи в сознательном претворении западной культуры — в самом широком смысле этого слова» и «возьмёт за образец… в частности, Партию Народной Свободы» («Киргизы», в книге: Формы национального движения в современных государствах, СПб., 1910, с. 599). В то же время он активно боролся против русской колонизации Киргизской степи.

Алихан Букейханов стал первым биографом Абая. Его статья «Абай (Ибрагим) Кунанбаев» — некролог казахского народного поэта в связи с характеристикой его творчества была напечатана в газете «Семипалатинский листок» в 1905 году. Затем с портретом Абая она печаталась в журнале «Записки Семипалатинского подотдела Западно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества» в 1907 году.

Член партии кадетов с 1905 г. В ноябре 1905 года участвовал в Общероссийском съезде земских и городских деятелей в Москве, на его заседании 12 ноября выступил с речью о положении киргизского народа. В конце 1905 г. в Уральске на съезде делегатов 5 областей был одним из инициаторов попытки создания (Киргизской) конституционно-демократической партии. В январе 1906 арестован «как руководитель киргизского политического движения»; освобождён через 3 месяца. Член 1-й Государственной Думы от Семипалатинской области. Добравшись до Петербурга уже после роспуска Думы, он тем не менее подписал Выборгское воззвание (1906), призывавшее к гражданскому неповиновению. В 1908 г. арестован вновь, до 1917 г. пребывал в ссылке в Самаре. Член Самарского губернского комитета (создан в августе 1915) Партии Народной Свободы. Был членом ВВНР, состоял в ложе «Чермака» (Петроград).

Но его пути с кадетами разошлись после февральской революции, поскольку он перестал находить поддержку среди них в самом главном вопросе — предоставление автономии казахскому народу, а также по другим принципиальным вопросам (землепользование и взаимоотношение государства и церкви). Свои мотивы он изложил в статье «Почему я вышел из партии кадетов», отметив в качестве сути расхождений стремление товарищей по партии и масонских «братьев» «сохранить империю при существующих границах».

Самоопределившись, А. Букейханов создает национальную политическую партию «Алаш», идейные предпосылки которой были заложены газетой «Казах», выходившей с 1913 года, которую он создал с Ахметом Байтурсыновым и Миржакипом Дулатовым. Он участвовал в работе съезда сибирских автономистов в Томске, на котором было принято решение о предоставлении в составе Сибирской республики автономии казахам.

В декабре 1917 года по инициативе А. Букейханова на 2-м Всеказахском курултае (учредительном съезде) была провозглашена Алашская автономия, то есть автономное государство казахов. Высшим органом власти стал Временный Народный Совет, которому было присвоено наименование «Алаш-Орда», а его председателем (президентом) — А. Букейханов.

В гражданской войне А. Букейханов и алашординцы были по «ту сторону баррикад» вместе с сибирскими правителями почти до конца 1919 года, когда они оказались один на один с упрочившей свои позиции новой властью. Алашординцам пришлось пойти на единственно приемлемое, хотя и чрезвычайно тяжелое решение — войти в соглашение с идейными и политическими противниками в обмен на декларативное обещание сохранения национальной автономии. Букейханов вынужден был в этих условиях отказаться от активной политической и государственной деятельности. Он считал противозаконной акцию Ленина и большевиков по вооруженному захвату власти. С её осуждением он выступил в статье «Общесибирский съезд», опубликованной в 1917 году в газете «Сарыарка».

Поскольку идея автономии не отвергалась Советской властью, А. Н. Букейханов счел для себя возможным на легальной основе работать в сфере культуры. Платформа марксизма и экономического материализма, казалось ему, давала условия для критического подхода к национальной политике, и к методам насаждения социализма. Но деятельность А. Букейханова была расценена не просто как оппозиция и инакомыслие, а как «контрреволюционная борьба против советской власти». Достигнутый между большевиками и «Алаш-ордой» компромисс был впоследствии большевиками отброшен, а лозунг «алашординец-националист» стал основой репрессий против казахской интеллигенции.

С 1922 г. по 1927 г. был литературным сотрудником Казакской секции Центрального издательства народов СССР в Москве. В 1920—1930-е годы трижды арестовывался органами НКВД. 27 сентября 1937 года осужден ВКВС за принадлежность к «террористической организации» и в тот же день расстрелян (вместе с Нурмаковым).

Семья

• Жена (на март-апрель 1901—1918) — Елена Яковлевна Севостьянова, дочь старого народника Якова Сергеевича Севостьянова, с которым Алихан был знаком по работе в газете «Степной край»
  • Дочь — Елизавета (Зейнеп) Алихановна в замужестве Садвокасова (1903—1971), во время войны военврач 3-го ранга, майор медицинской службы, награждена орденами и медалями, после войны доктор медицинских наук, профессор, руководитель отдела санитарной статистики ВНИИ социальной гигиены и организации здравоохранения им. Н. А. Семашко. Первый муж (c 1923 года) — Смагул Садвакасов, нарком просвещения Казахской ССР; второй муж — Макс Натанович Клейман (1891—1996) заместитель директора Института материнства и младенчества, заместитель заведующего отделом Минздрава. Похоронена с М. Н. Клейманом в колумбарии Новодевичьего кладбища (секция 135, 68-3).
    • Внук — Искандер (Кенка) Смагулович Садвокасов (1924 — 19 ноября 1941), ушёл добровольцем на фронт, пропал без вести в бою под д. Скирманово Ново-Петровского района Московской области.
  • Сын — Сергей (Октай) Букейханов (1910, Самара — 1957?), инженер-геолог, сотрудничал с Канышем Сатпаевым, автор научных трудов по медным и урановым рудам, был арестован вслед за отцом, срок отбывал в Норильске, в начале войны освобождён и назначен директором уранового рудника при атомном проекте НКВД. Был женат, потомки живут в Москве..

Труды

• Букейханов А. Переселенцы в тарских урманах // Сибирские вопросы: периодический сборник. № 11. 23 марта 1908 год. Томск.
• Букейханов А. Переселенцы в тарских урманах // Сибирские вопросы: периодический сборник. № 12. 31 марта 1908 год. Томск.
• Букейханов А. Киргизы. Формы национального движения в современных государствах. (Под ред. А. И. Костелянского), СПб, 1910.
• Bukeykhanov A., Dulatov M., Baytursun A., Ryskulov T. Kazakh on Russians before 1917. //Society for Central Asian Studies. Reprint series. No. 5.-Oxford, 1985.
• Букейханов А. Шыгармалары (Сочинения). — Алматы: Жалын, 1994.
• Букейханов А. Шыгармалары. — Алматы: Казак энциклопедиясы, 1995.

В документальных фильмах

• Калила Умаров. «Алаш туралы сөз» — «Слово об Алаше», Казахтелефильм. 1994. Документальный фильм
• Калила Умаров. «Алашорда», Казахфильм. 2009. Документальный фильм о первой казахской национальной автономии 1917—1920 гг.

Память

• Именем Алихана Букейханова названа первая в истории Казахстана масонская ложа, которая была открыта 19 сентября 2015 года в Алматы. Ложа находится под юрисдикцией Великой ложи России, и в реестре ВЛР у неё № 51.
• Улица Бокейханова (фамилия через букву О) есть в Алматы. Ранее называлась Аэродромная.

Исследования

• Аккуыулы С. А. Букейханов и русское масонство // Простор. −1994. -№ 3.
• Сеитов Э. А. Н. Букейханов как историк и общественно-политический деятель: Канд. диссертация. — Алматы, 1996.
• Мамраева А. К. Общественно-политическое развитие Казахстана начала XX века и А. Букейханов. — Алматы, 1998.
• Мамраева А. К. Общественно-политическая деятельность и политико-правовые взгляды А. Букейханова. Караганда. Болашак-Баспа. 1998.
• Государственная дума Российской империи, 1906—1917 : Энциклопедия. Москва : Российская политическая энциклопедия, 2008. С. 70. ISBN 978-5-8243-1031-3.

Ссылки

• [rus.azattyq.org/content/alikhan_bokeykhan_alash_/2326582.html Белые пятна. Алихану Букейхану, лидеру движения «Алаш», исполнилось 145 лет]
• [rus.azattyq.org/content/alikhan_bokeykhan_stalin_alash_/2261845.html сталин охотился за Алиханом Букейханом с 1922 года]
• [rus.azattyq.org/content/Alikhan_Bokeikhan/1965093.html Сотрудник радио Азаттык презентовал первые три тома собрания сочинений Алихана Букейхана]
• [rus.azattyq.org/content/alikhan_bukeikhan_book/2253966.html Изданы ещё два тома семитомного ПСС Алихана Букейхана]
• [rus.azattyq.org/content/kazakhstan_alikhan_bukeikhan_nygmet_nurmakov_grave_moscow/1920262.html Алихан Букейхан похоронен в Москве вместе с Ныгметом Нурмаковым]
• [rus.azattyq.org/content/Alikhan_Bukeikhan_Akhmet_Baitursynuly/1880722.html Найдены новые сведения об Алихане Букейхане и Ахмете Байтурсынулы]
• [rus.azattyq.org/content/alikhan_bukeikhan_alash_orda_leader/1875884.html Алихан Букейхан был расстрелян в тот же день, когда вынесли приговор]
• [www.nklibrary.freenet.kz/elib/collect/statyii/life_death.htm Биографические сведения]
• [www.peoples.ru/state/politics/bukeyhanov/ Алихан на www.peoples.ru]
• [www.unesco.kz/heritagenet/kz/content/history/portret/bukeyhan.htm Алихан Букейханов]
• [www.baiterek.kz/index.php?journal=5&page=177 Алихан всего алаша]
• [www.rusnauka.com/11._NPRT_2007/Philologia/22265.doc.htm Русский литературный контекст в публицистике А. Букейханова]
• [articlekz.com/taxonomy/term/277 Статьи о жизни и деятельности А. Н. Букейханова]

Отрывок, характеризующий Букейханов, Алихан Нурмухамедович

Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.

Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.

Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.

Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.

Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.

ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.