Алкестида
| Алкестида |
|---|
Алкестида (др.-греч. Ἄλκηστις, встречаются варианты Алке́ста, Альке́ста, Альце́ста) — в древнегреческой мифологии[1] дочь царя Иолка Пелия и Анаксибии[2], жена царя города Феры (Фессалия) Адмета[3].
Пелий соглашался отдать дочь в жёны только в том случае, если жених запряжёт в колесницу льва и вепря. С помощью Аполлона Адмет выполнил это условие. Алкестида — единственная из дочерей не принимала участия в убийстве Пелия[4].
Чтобы отсрочить смерть Адмета, Алкестида согласилась сойти вместо мужа в Аид. Геракл, который отправился сражаться с Диомедом фракийцем[5] и гостил в то время у Адмета, отбил Алкестиду на могиле у Танатоса[6] (в другом изложении, сумел освободить из Аида)[7] и возвратил её Адмету.
В позднейших версиях мифа богиня Персефона, возмущённая несправедливостью, возвращает её к жизни. По рационалистическому истолкованию, Акаст воевал с Адметом и требовал её выдачи, чтобы отомстить за Пелия, но Геракл разбил войско Акаста[8].
Мать Евмела, сражавшегося у Трои[9].
В основном этот миф известен в изложении Еврипида (трагедия «Алкеста»). Действующее лицо несохранившихся трагедий Фриниха, Софокла и Акция «Алкестида», комедии Антифана «Алкестида». Образ Алкестиды часто использовался в живописи, скульптуре и музыкальных произведениях.
Содержание
Образ в искусстве
Литература и театр
- Стихотворение Рильке Алкеста (1907)
- Драма Гофмансталя Алкеста (1911)
- Драма Перес Гальдоса Алкеста (1914)
- Драма Торнтона Уайлдера Жизнь в солнечном свете (1955, позднее — Алкестиада, 1962)
- Либретто Франца Фюмана Алкеста (1989)
Изобразительное искусство
- Иоганн Генрих Тишбейн Старший Адмет оплакивает Алкесту и Геракл выносит Алкесту из царства мертвых и возвращает её Адмету (обе — 1780)
- Пьер Перон Смерть Алкесты (1785)
- Ангелика Кауфман Смерть Алкесты (1790)
- Поль Сезанн Геракл выносит Алкесту из Аида (1867)
Музыка
- Музыкальная трагедия Люлли Алкеста (1674)
- Опера Генделя Адмет (1727)
- Опера Раупаха по либретто Сумарокова Альцеста (1758)
- Опера Глюка Альцеста (1767)
- Балет Марты Грэм Алкеста (1960)
Кинематограф
- М/Ф Геракл у Адмета.
Астрономия
В честь Алкестиды назван астероид (124) Алькеста, открытый в 1872 году.
Напишите отзыв о статье "Алкестида"
Примечания
- ↑ Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.1. С.59
- ↑ Гесиод. Перечень женщин, фр.37 М.-У.; Гигин. Мифы 51
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 9, 10; 9, 15; II 6, 2
- ↑ Диодор Сицилийский. Историческая библиотека IV 52, 2
- ↑ Еврипид. Алкестида 483
- ↑ Еврипид. Алкестида 1142—1143
- ↑ Гигин. Мифы 51
- ↑ Палефат. О невероятном 40
- ↑ Гомер. Илиада II 714
Ссылки
- Альцеста // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Алкестида
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
