Алкснис, Ян Янович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ян Янович Алкснис

комдив Я. Я. Алкснис, 1938 год
Дата рождения

2 октября 1895(1895-10-02)

Место рождения

Валмиера

Дата смерти

22 декабря 1943(1943-12-22) (48 лет)

Место смерти

Устьвымлаг, СССР

Принадлежность

Российская империя Российская империя
РСФСР РСФСР
СССР СССР

Род войск

пехота, кавалерия

Годы службы

1917
19181938

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Сражения/войны

Гражданская война в России

Награды и премии

Ян Янович Алкснис (латыш. Jānis Alksnis; 2 октября 1895, Валмиера — 22 декабря 1943, Устьвымлаг) — советский военный деятель, профессор, военный теоретик, специалист по вопросам мобилизации[1], комдив (1935).





Гражданская война

Родился 2 октября 1895 года в Валмиере[2]. Член РСДРП с 1913 года[1].

В чине прапорщика участвовал в Первой мировой войне, адъютант Курземского полка[3]. В августе 1917 года, на основании приказа № 563 от 1915 г. присвоен чин штабс-капитана, со старшинством с 24 апреля 1917 года[4].

В РККА с апреля 1918 года[1]. Первоначально служил в военкомате Москвы: начальник Маршевого отряда при военкомате, затем вторую половину 1918 года — заведующий инструкторским отделом, затем член коллегии мобилизационного отдела[3].

В 1919 году был командирован на Западный фронт на должность младшего помощника начальника штаба Двинского укрепрайона, где прослужил два месяца. Воевал также в составе 2-й Конной армии на Юго-Западном и Южном фронтах: помощником начальника штаба бригады, затем начальником разведотдела штаба 2-й Конной, затем начальником штаба Отдельной кавалерийской бригады[3].

Межвоенный период

В 1921 окончил Военную академию РККА. С 11 декабря 1921 года — начальник мобилизационного управления штаба ПВО, реорганизованного 1 сентября 1922 года в отдел штаба ПВО (при этом Алкснис остался начальником отдела)[3]. В 1928 году возглавлял Управление по войсковой мобилизации и укомплектованию Главного Управления РККА[5]. В 1930-х — начальник 9-го Управления Штаба РККА[1]. 26 ноября 1935 года ему было присвоено звание комдива[6]. В 1936 году возглавил кафедру подготовки страны к обороне только что образованной Академии Генерального штаба РККА. В 20-30-е годы вышел ряд статей и научно-исследовательских трудов Алксниса, посвящённых теории и практике войсковой мобилизации[1].

Арест и смерть

В ходе репрессий в Красной Армии был арестован 17 сентября 1938 года. Обвинялся по статьям 58-1"б", 58-8 и 58-11 УК РСФСР. В ходе предварительного следствия вины не признал. В качестве одного из пунктов обвинительного заключения, составленного следователями, фигурировало «протаскивание троцкистских пораженческих взглядов в преподавательской работе по кафедре подготовки страны к обороне и в литературных трудах», основанное на выводах экспертной комиссии, рецензировавшей труды Алксниса, и свидетельских показаниях ряда лиц, в том числе И. Т. Шлёмина[7]. По оценке комиссии, печатные работы Алксниса имели «ряд политически неверных, вредных положений»[7]. Сам Алкснис эти обвинения также отверг и заявил, что комиссия недопонимает его труды.

28 апреля 1939 года Алкснис предстал перед судом ВКВС. На суде от также не признал своей вины, а по поводу своих научных трудов заявил, что хотя они несколько устарели, но вредными не являются[7]. ВКВС осудила Алксниса к 15 годам ИТЛ.

Алкснис подал кассационную жалобу[8], рассмотренную Пленумом Верховного Суда СССР. Его решением от 4 апреля 1940 года приговор был отменён[8], а дело направлено на новое расследование со стадии предварительного следствия. 26 ноября 1940 года состоялся новый суд, на котором ВКВС вновь приговорила Алксниса к 15 годам ИТЛ.

Срок Алкснис отбывал в Устьвымлаге. В декабре 1943 года В. В. Ульрих направил в Пленум Верховного Суда СССР протест по делу Яна Алксниса[7]. 6 января 1944 года своим постановлением пленум вновь отменил приговор и направил дело на новое расследование со стадии предварительного следствия. В отношении же научных работ Алксниса в постановлении говорилось:

Алкснису инкриминировалось, что в своей практической педагогической работе и в литературных трудах он протаскивал отдельные вражеские установки; однако, вновь созданная экспертная комиссия констатировала лишь устарелость отдельных взглядов Алксниса, указав при этом и на ряд его правильных установок

[7]

Однако, вскоре выяснилось, что именно в декабре 1943, 22 числа[2], Алкснис скончался. 21 марта 1944 года дело в отношении Алксниса было прекращено за смертью обвиняемого[8].

Труды

  • «Милиционное строительство» (1925)
  • «О характере будущей мобилизации буржуазных армий» (1927)
  • «Начальный период войны» (1929)
  • «Основы мобилизации РККА». — М.: АГШ, 1937.

Награды

Напишите отзыв о статье "Алкснис, Ян Янович"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 Советская военная энциклопедия, 1932, с. 411.
  2. 1 2 [memo.ru/history/arkiv/op1002.htm#op1-105 Электронный архив] на [memo.ru/ сайте] общества «Мемориал»
  3. 1 2 3 4 Список лиц с высшим общим военным образованием состоящих на службе в РККА, 1923, с. 7.
  4. «Армия и Флот Свободной России» № 187 от 12 августа 1917 г.
  5. 1 2 ПРИКАЗ РЕВОЛЮЦИОННОГО ВОЕННОГО СОВЕТА СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК по личному составу армии № 101. 23 февраля 1928 года. Москва. — М: Центральная Типография НКВМ, 1928. — С. 2. — 36 с. — 430 экз.
  6. [rkka.ru/handbook/personal/2484.htm ПРИКАЗ НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР ПО ЛИЧНОМУ СОСТАВУ АРМИИ № 2494]
  7. 1 2 3 4 5 Н. С. Черушев, [modernlib.ru/books/cherushev_nikolay_semenovich/1937_god_elita_krasnoy_armii_na_golgofe/read_16/ указанное сочинение]
  8. 1 2 3 Сувениров, 1998, с. 281.

Литература

  • Советская военная энциклопедия / Глав. ред. Эйдеман Р. П.. — М.: ОГИЗ РСФСР, 1932. — Т. 1. — С. 411. — 25 500 экз.
  • Список лиц с высшим общим военным образованием состоящих на службе в РККА. — Пг.: Военная тип. Штаба РККА, 1923. — С. 7. — 261 с. — 1000 экз.
  • Сувениров О. Ф. Трагедия РККА 1937—1938. — М.: ТЕРРА, 1998. — 528 с. — ISBN 5-300-02220-9.
  • Черушев Н. С. 1937 год: элита Красной Армии на Голгофе. — М.: Вече, 2003. — 560 с. — (Военные тайны XX века). — 5000 экз. — ISBN 5-94538-305-8.
  • Черушев Н. С., Черушев Ю. Н. Расстрелянная элита РККА (командармы 1-го и 2-го рангов, комкоры, комдивы и им равные): 1937—1941. Биографический словарь. — М.: Кучково поле; Мегаполис, 2012. — С. 170. — 496 с. — 2000 экз. — ISBN 978-5-9950-0217-8.

Исторические источники

Отрывок, характеризующий Алкснис, Ян Янович

– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.