Алмейда, Антониу Жозе ди

Антониу Жозе ди Алмейда порт. António José de Almeida<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Премьер-министр Португалии
16 марта 1916 года — 25 апреля 1917 года
Предшественник:	Афонсу Кошта
Преемник:	Афонсу Кошта
Президент Португалии
5 октября 1919 года — 5 октября 1923 года
Предшественник:	Жуан ду Канту и Каштру
Преемник:	Мануэл Тершейра Гомиш
Вероисповедание:	Католицизм
Рождение:	27 июля 1866(1866-07-27) Пенакова
Смерть:	31 октября 1929(1929-10-31) (63 года) Лиссабон
Отец:	Жозе Антониу ди Алмейда
Мать:	Мария Рита даш Невиш
Супруга:	Мария-Жуана ди Мораиш Пердиган Кейрога
Дети:	дочь: Мария-Тереса
Партия:	Эволюционистская республиканская партия
Образование:	Коимбрский университет
Профессия:	врач
Награды:

Антониу Жозе ди Алмейда (порт. António José de Almeida, 27 июля 1866, Пенакова — 31 октября 1929, Лиссабон) — португальский политик, президент Португалии с 1919 по 1923 год. Единственный из президентов Португалии до 1928 года, кто смог пробыть на посту полный четырёхлетний срок.

Ди Алмейда изучал медицину в Коимбрском университете. Во время обучения опубликовал в академическом журнале Ultimatum статью под названием Bragança, o último, которую сочли оскорбительной по отношению к королю Карлушу I. За это он был приговорён к трём месяцам тюремного заключения.

По окончании обучения в 1895 году уехал в Анголу, а позже переселился в Сан-Томе и Принсипи, где работал практикующим врачом до 1903 года. Затем вернулся в Лиссабон и уехал во Францию, где стажировался в различных клиниках, вернувшись в Португалию в 1904 году. Открыл врачебную практику в Лиссабоне и одновременно начал заниматься политикой.

В 1905 и 1906 году баллотировался в парламент от Республиканской партии, в 1906 году был избран. Его выступления, как в парламенте, так и вне его, сделали ди Алмейду одним из наиболее популярных республиканских ораторов. В 1908 году был арестован, после освобождения возглавил журнал Alma Nacional.

После революции 1910 года стал министром внутренних дел Временного правительства, занимал этот пост с октября 1910 по сентябрь 1911 года. 24 февраля 1912 года была основана Эволюционистская республиканская партия, и ди Алмейда стал её лидером. Партия позиционировалась как оппозиционная к правящей Демократической партии премьер-министра Афонсу Кошты, однако 16 марта 1916 года ди Алмейда сменил Кошту на посту премьер-министра и занимал этот пост до 25 апреля 1917 года, когда его снова сменил Кошта. 6 августа 1919 года был избран президентом Португалии и оставался на этом посту четыре года, до следующих выборов.

Президентский срок ди Алмейды пришёлся на период длительной политической нестабильности в Португалии, продолжавшийся до 1926 года. 19 октября 1921 года произошла так называемая Кровавая ночь, выступление радикалов в Лиссабоне, когда был убит премьер-министр Антониу Гранжу и несколько других португальских политиков высокого уровня. На четыре года президентства ди Алмейды пришлось 16 различных правительств. Несмотря на это, Антониу ди Алмейда стал единственным из президентов Португалии до установления военного режима в результате переворота 1926 года, кому удалось удержаться на своём посту весь президентский срок.

Ссылки

• [www.presidencia.pt/?idc=13&idi=32 Биография на сайте президента Португалии]  (порт.)
• «Os presidentes e os governos da república no século XX», Alberto Laplaine Guimarães et al. Lisboa: Caixa Geral de Depósitos, Imprensa Nacional — Casa da Moeda, 2000.

Отрывок, характеризующий Алмейда, Антониу Жозе ди

Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.