Алмейда Гаррет, Жуан Батиста де

Жуан Батиста де Алмейда Гаррет

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Жуа́н Бати́ста да Си́лва Ле́йтан де Алме́йда Га́ррет (порт. João Baptista da Silva Leitão de Almeida Garrett, 1799—1854) — португальский писатель и политический деятель, виконт (с 1851). Считается родоначальником романтизма в Португалии.

Биография

Родился 4 февраля 1799 в Порту в семье Антониу Бернарду да Силвы Гаррета, фидальго королевского дома и рыцаря Ордена Христа, чья мать была дочерью ирландца, родившегося во Франции и итальянки, рождённой в Испании, и его жены Аны Аугусты ди Алмейды Лейтан (урождённой Порту). После вступления Наполеона в Португалию переехал с родителями на остров Терсейра (Азорские острова). Позже вернулся в континентальную Португалию и в 1816—1821 изучал право в университете в Коимбре. После отмены демократической конституции 1822 года эмигрировал и жил в Англии и Франции. Вернулся в Португалию в 1836 году и занимал посты генерального инспектора театров, главного хрониста, был депутатом парламента и министром иностранных дел. Умер в Лиссабоне 9 декабря 1854.

Творчество

Первоначально примыкал к классической школе (трагедия «Лукреция» (Lucrécia, 1819) и др.), но вынужденный дважды эмигрировать из Португалии, познакомился с английской и германской романтической литературой (Байрон, Вальтер Скотт и др). В середине 1820-х годов Алмейдой были написаны две его первые поэмы: «Камоэнс» (Camões, 1825 год; сыгравшее ключевую роль в судьбе Гомеса де Аморима) и «Дона Бранка» (Dona Branca, 1826).

Разносторонность и широта таланта Алмейды позволили ему проявить себя в различных областях: он и лирический поэт (сборник «Цветы без плода» (Flores sem fruto, 1845), «Опавшие листья» (Folhas cahidas, 1852)), и автор многих поэм и пьес. Некоторые прозаические пьесы считаются лучшими в португальской литературе, например «Брат Луиш де Соуза» (Frei Luís de Sousa, 1844). Выдающийся успех имели его «Путешествия по моей земле» (Viagens na minha terra, 1843—1846) и собрание португальских романсов «Романсейро» (Romanceiro, 1850). Чуткость, с которой Алмейда относился к каждому новому литературному явлению, позволила объединиться вокруг него тогдашним литературным силам Португалии. Полное собрание сочинений Алмейды Гаррета было впервые выпущено в Лиссабоне в 30 томах в 1904—1914 гг.

Ссылки

• Алмеида-Гаррет, Джоао Баптиста // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Персоналии   Поэзия   Литература   Португалия

Отрывок, характеризующий Алмейда Гаррет, Жуан Батиста де

В четвертом часу вечера князь Андрей, настояв на своей просьбе у Кутузова, приехал в Грунт и явился к Багратиону.
Адъютант Бонапарте еще не приехал в отряд Мюрата, и сражение еще не начиналось. В отряде Багратиона ничего не знали об общем ходе дел, говорили о мире, но не верили в его возможность. Говорили о сражении и тоже не верили и в близость сражения. Багратион, зная Болконского за любимого и доверенного адъютанта, принял его с особенным начальническим отличием и снисхождением, объяснил ему, что, вероятно, нынче или завтра будет сражение, и предоставил ему полную свободу находиться при нем во время сражения или в ариергарде наблюдать за порядком отступления, «что тоже было очень важно».
– Впрочем, нынче, вероятно, дела не будет, – сказал Багратион, как бы успокоивая князя Андрея.
«Ежели это один из обыкновенных штабных франтиков, посылаемых для получения крестика, то он и в ариергарде получит награду, а ежели хочет со мной быть, пускай… пригодится, коли храбрый офицер», подумал Багратион. Князь Андрей ничего не ответив, попросил позволения князя объехать позицию и узнать расположение войск с тем, чтобы в случае поручения знать, куда ехать. Дежурный офицер отряда, мужчина красивый, щеголевато одетый и с алмазным перстнем на указательном пальце, дурно, но охотно говоривший по французски, вызвался проводить князя Андрея.
Со всех сторон виднелись мокрые, с грустными лицами офицеры, чего то как будто искавшие, и солдаты, тащившие из деревни двери, лавки и заборы.
– Вот не можем, князь, избавиться от этого народа, – сказал штаб офицер, указывая на этих людей. – Распускают командиры. А вот здесь, – он указал на раскинутую палатку маркитанта, – собьются и сидят. Нынче утром всех выгнал: посмотрите, опять полна. Надо подъехать, князь, пугнуть их. Одна минута.
– Заедемте, и я возьму у него сыру и булку, – сказал князь Андрей, который не успел еще поесть.
– Что ж вы не сказали, князь? Я бы предложил своего хлеба соли.
Они сошли с лошадей и вошли под палатку маркитанта. Несколько человек офицеров с раскрасневшимися и истомленными лицами сидели за столами, пили и ели.
– Ну, что ж это, господа, – сказал штаб офицер тоном упрека, как человек, уже несколько раз повторявший одно и то же. – Ведь нельзя же отлучаться так. Князь приказал, чтобы никого не было. Ну, вот вы, г. штабс капитан, – обратился он к маленькому, грязному, худому артиллерийскому офицеру, который без сапог (он отдал их сушить маркитанту), в одних чулках, встал перед вошедшими, улыбаясь не совсем естественно.