Алоро-пантарские народы

Алоро-пантарские народы — группа народов, проживающих на островах Пантар и Алор в юго-восточной части Индонезии. В группу входят абуи, воисика, ламма, келон, танглапуи, тева и другие народности. общая численность — более 170 тысяч человек.

История

Согласно некоторым преданиям, одним из первых поселенцев на острове Пантар был Раджа Маджапахит. Пятеро его сыновей основали 5 царств на Пантаре и соседних островах: Пандаи, Алор Безар, Барнуза и др. Многие специалисты находят подтверждение у местных жителей о том, что эти 5 царств представляли собой некое объединение под названием Галияо (Галеяу, Галигау, Галеау, Галиоу, Галао). Предположительно, данное объединение сформировалось здесь после падения Пантарского царства Мунасели. В то время, царство Пандаи (также находившееся и на Пантаре) стало центром Галеау. Многие кланы на Пантаре и соседних островов (Алор и Тимор) были членами Галеау. Это объединение, например, упрощало брачные соглашения на данных территориях. Брачные соглашения часто вызывали много трудностей у разных народов. Это было связано с подарками, которые жених мог предложить невесте. Например, алорская и солорская семьи не могли договориться по поводу подарков, так имели разные материальные ценности. Именно таких проблем не существовало у народов, живших на территориях, входивших в состав Галеау.

Язык

Большинством специалистов алоро-пантарцы относятся к переходной группе восточных индонезийцев, так как язык сближает их сразу с двумя этническими группами: с папуасами проживающими в Новой Гвинее и с народами с острова Тимор, не относящимися к австронезийцам. Языки относятся к папуасскому анклаву языков, входят в трансновогвинейскую филу: тиморо-алорская семья, алоро-пантарская подсемья. Также у алоро-пантарских народов в употреблении индонезийский язык. Алоро-пантарская языковая семья делится на две ветви: Алорская: воисика, абуи, аданг-кабола, кафоа, куи, келон. Пантарская: благар, тева, ламма, недебанг, ретта. Алоро-пантарская языковая семья — это анклав папуасской макросемьи в Восточной Индонезии. Она окружена австронезийскими языками и расположена в тысяче километров от папуасских языков Новой Гвинеи. Специалисты до сих пор задаются вопросом предшествовали ли эти языки появлению австронезийских языков на Алоре и Пантаре. Также предметом для исследования остается вопрос об отношениях алоро-пантарских языков с папуасскими языками Тимора..

Религия

Основной религией является христианство, вследствие активной евангелизации данной территории христианами с Запада. Преобладают католики, на втором месте по численности протестанты. Однако встречаются и представители мусульманства суннитского толка. Наравне с монотеистическими религиями алоро-пантаркие народы сохранили и традиционные верования. Они распространены в труднодоступных горных районах, там, куда невозможно попасть миссионерам.

Предки

Предками алоро-пантарских народов являлись жители востока Индонезии. Они находились под постоянным влиянием народов Австронезии. До середины 20 века у алоро-пантарцев существовал феодализм. Племена центральных районов подчиняли себе горцев. Сейчас все следы феодальных владений исчезли.

Занятия

На территории проживания данных народов осуществляется земледелие тропического типа. Работы выполняются вручную из-за отсутствия современных орудий труда. Главной культурой, дающей пропитание островитянам, является кукуруза. Второстепенными культурами являются суходольный рис, клубнеплоды и корнеплоды, бананы. Также алоро-пантарские народы занимаются охотой.

Традиции

Семьи патриархальны и право наследования передается по мужской линии, от отца к сыну. В целом для народов характерна схема родства, аналогичная принятой у гавайцев. В более ранний период существования вплоть до 20 века у алоро-пантарцев был обычай охоты за головами, сейчас он искоренен. Характерен культ драконов-нага. У алоро-пантарских народов существовал свой вид поэзии — серинта. Это небольшие истории в поэтической форме о событиях, происходившими в жизни народа в древности. Они часто читались на общих праздниках (например, свадьбах). Примером такой поэзии может служить следующий отрывок: 1)Kira kata tanah Sagu murah Mo maso hari biru Maso hari biru tutu take Naming tutu take (перевод) Не думай, что в Сагу все так просто, Что ты можешь просто войти, Просто войти, не разговаривая, Не принимая участия в беседе

2)Kolana-Kolana lkang Gere Kolana lkang Gere Kolana Kolana-Kolana (перевод) Колана-Колана Первая проблема — Колана Первая проблема — Колана Колана-Колана. Однако, в наше время молодые представители алоро-пантарских народов не интересуются изучением древней поэзии.

Библиография

• Энциклопедия народов мира/ Алоро-пантарские народы.
• Gomang R. and Barnes R.H. Serinta behind the Traditional Poetry of the Alor People of Belagar and Pandai in Pantar, Eastern Indonesia Syarifuddin Anthropos Bd. 102, H. 2. (2007), pp. 570—578.
• Holton G. The Historical Relations of the Papuan Languages of Alor and Pantar // G.Holton, etc. — Oceanic linguistics, Vol. 51, No. 1.(Jun. 2012), pp. 86-122.
• Rodemeier S. Local Tradition on Alor and Pantar: An Attempt at Localizing Galiyao. — Bijdragen tot de Taal, Land en Volkenkunde Deel 151, 3de Afl. (1995), pp. 438—442.

Ссылки

• [openaccess.leidenuniv.nl/handle/1887/18594 The Historical Relations of the Papuan Languages of Alor and Pantar]
• [www.jstor.org/discover/10.2307/27864680?searchUri=%2Faction%2FdoAdvancedSearch%3Fq0%3Dalor%2Bpantar%2Bpeople%26f0%3Dall%26c1%3DAND%26q1%3D%26f1%3Dall%26wc%3Don%26fc%3Doff%26Search%3DSearch%26sd%3D%26ed%3D%26la%3D%26pt%3D%26isbn%3D&Search=yes&searchText=pantar&searchText=people&searchText=alor&uid=3738936&uid=2134&uid=2476887443&uid=2&uid=70&uid=3&uid=2476887433&uid=60&sid=21103092601351 Local Tradition on Alor and Pantar: An Attempt at Localizing Galiyao]
• [www.jstor.org/discover/10.2307/40389743?uid=3738936&uid=2134&uid=2476887443&uid=2&uid=70&uid=3&uid=2476887433&uid=60&sid=21103092950811 Serinta behind the Traditional Poetry of the Alor People of Belagar and Pandai in Pantar, Eastern Indonesia Syarifuddin R. Gomang and R. H. Barnes Anthropos Bd. 102, H. 2. (2007), pp. 570—578]

Отрывок, характеризующий Алоро-пантарские народы

– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.