Алфавит гуарани
Алфавит гуарани, или Ашегеты́ (Achegety) — алфавит, используемый для записи языка гуарани, который является одним из официальных (наряду с испанским) языком Парагвая. Алфавит использует диграфы и диакритические знаки.
Слово ашегеты происходит от названий трех первых букв (а-ше-ге (a-che-ge)) и слова ты (ty), означающего «скопление».
Буквы
Алфавит гуарани использует 33 буквы и диграфы, которые тоже входят в алфавит. Буквы расположены в следующем порядке:
A, Ã, Ch, E, Ẽ, G, G̃, H, I, Ĩ, J, K, L, M, Mb, N, Nd, Ng, Nt, Ñ, O, Õ, P, R, RR, S, T, U, Ũ, V, Y, Ỹ, '.
Буква «'» (пусо́) служит для обозначения гортанной смычки. Латинские буквы B, C и D используются только в диграфах mb, ch и nd. Буквы F, Q, W, X и Z не используются. Буква L и диграф rr используются либо в словах, взятых из испанского языка, либо в неглагольных междометиях.
Буквы с тильдами, служащие для обозначения носовых гласных, могут быть замененными буквами с циркумфлексами, из-за их отсутствия в некоторых шрифтах.
Фонетика
| A a | Ã ã | Ch ch | E e | Ẽ ẽ | G g | G̃ g̃ | H h |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| /a/ | /ã/ | /ɕ/ | /e/ | /ẽ/ | /ɰ/ | /ɰ̃/ | /x/ |
| I i | Ĩ ĩ | J j | K k | L l | M m | Mb mb | N n |
| /i/ | /ĩ/ | /dj/ | /k/ | /l/ | /m/ | /mb/ | /n/ |
| Nd nd | Ng ng | Nt nt | Ñ ñ | O o | Õ õ | P p | R r |
| /nd/ | /ŋg/, /ŋ/ | /nt/ | /ɲ/ | /o/ | /õ/ | /p/ | /ɾ/ |
| Rr rr | S s | T t | U u | Ũ ũ | V v | Y y | Ỹ ỹ |
| /r/ | /s/ | /t/ | /u/ | /ũ/ | /υ/ | /ɯ/ | /ɯ̃/ |
История
До завоевания Америки испанцами, народы гуарани не имели письменности. Первые попытки записать их язык были совершены миссионерами-иезуитами, использовавшими латинский алфавит.
Язык гуарани записывался на протяжении независимой истории Парагвая, и в 1950 году, в городе Монтевидео, были определены нормы письменности языка гуарани. Эта система используется до сегодняшнего дня, несмотря на наличие некоторых спорных моментов, например:
- Некоторые писатели предпочитают записывать звук ш буквой «x», вместо диграфа «ch».
- Другие предлагают заменить букву «G̃» на простую букву «g» и тильду на близлежащих гласных.
Над развитием языка гуарани в Парагвае работает фонд Fundación Yvy Marãe’ỹ.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "Алфавит гуарани"
Отрывок, характеризующий Алфавит гуарани
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
