Алфераки, Николай Дмитриевич

К:Википедия:Страницы на КУЛ (тип: не указан)

Николай Дмитриевич Алфераки
Дата рождения:	1815(1815)
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	1860(1860)

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Николай Дмитриевич Алфераки (1815—1860) — помещик и негоциант, Городской голова Таганрога, строитель дворца Алфераки.

Биография

Происходил из греков дворян Екатеринославской губернии. Родился в 1815 году. Окончил курс наук в Императорском Харьковском университете со степенью кандидата. 8 января определен на службу в военно-походную Его Императорского Величества канцелярию.

4 марта 1836 года утвержден в чине коллежского секретаря. 1 мая 1837 года назначен для ревизии порядка делопроизводства в департамент военного министерства. 14 января 1838 года прикомандирован к комитету для проверки и исправления свода военных законов

26 марта 1839 года коллежский асессор.8 мая 1840 года назначен помощником управляющего делами комитета об устройстве Закавказского края с оставлением при военно-походной канцелярии.

Источники

Столетие военного министерства. 1802—1902: Указатель биографических сведений, архивных и литературных материалов, касающихся чинов общего состава по канцелярии военного министерства с 1802 до 1902 г. включительно. Книга 1

Ссылки

• [greatrussianpeople.ru/info290.html Великие люди России]

Отрывок, характеризующий Алфераки, Николай Дмитриевич

Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…