Алферьево (Волоколамский район)

Деревня Алферьево Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Московская областьМосковская область Муниципальный район Волоколамский Сельское поселение Кашинское Координаты 56°05′39″ с. ш. 35°52′15″ в. д.56.09417° с. ш. 35.87083° в. д. / 56.09417; 35.87083    Первое упоминание XVI век Высота центра 156 м Население ↗26 человек (2010) Часовой пояс UTC+3 Почтовый индекс 143631 Автомобильный код 50, 90, 150, 190, 750 Алферьево Москва Волоколамск Алферьево Волоколамск Алферьево

Алферьево — деревня в Волоколамском районе Московской области России. Входит в состав сельского поселения Кашинское. Население — 26 чел. (2010).

География

Деревня Алферьево расположена на северо-западе Московской области, в северной части Волоколамского района, примерно в 5 км к северо-западу от города Волоколамска, на правом берегу реки Ламы, напротив устья реки Ятвинки (бассейн Иваньковского водохранилища). В деревне 2 улицы — Берёзовая и Полянка. Ближайшие населённые пункты — деревни Владычино и Путятино.

Население

Численность населения
1852	1859	1926	2002	2006	2010
76	↗324	↗556	↘23	↘19	↗26

История

Впервые упоминается в XVI веке как село Алферьево. Кому это село принадлежало — неизвестно. Однако, рядом находились владения Мижуевых, среди которых был Алферий Васильевич сын Мижуев.

В «Списке населённых мест» 1862 года Алферьево — владельческое сельцо 2-го стана Волоколамского уезда Московской губернии по левую сторону Старицко-Зубцовском тракте от города Волоколамска до села Ярополча, в 8 верстах от уездного города, при реке Ламе, с 36 дворами и 324 жителями (157 мужчин, 167 женщин).

По данным 1890 года деревня входила в состав Яропольской волости Волоколамского уезда, число душ мужского пола составляло 141 человек.

В 1913 году — 80 дворов и земское училище.

В материалах Всесоюзной переписи 1926 года указаны Т. Алферьево, Б. Алферьево и М. Алферьево Алферьевского сельсовета Яропольской волости Волоколамского уезда:

• Т. Алферьево — центр Алферьевского сельсовета, образованного в 1924 году, 224 жителя (97 мужчин, 127 женщин), 38 крестьянских хозяйств, школа;
• Б. Алферьево — деревня Алферьевского сельсовета, 232 жителя (103 мужчины, 129 женщин), 45 крестьянских хозяйств;
• М. Алферьево — деревня Алферьевского сельсовета, 100 жителей (45 мужчин, 55 женщин), 18 крестьянских хозяйств.

С 1929 года — населённый пункт в составе Волоколамского района Московского округа Московской области. Постановлением ЦИК и СНК от 23 июля 1930 года округа как административно-территориальные единицы были ликвидированы.

1929—1939 гг. — центр Алферьевского сельсовета Волоколамского района.

1939—1952 гг. — деревня Алферьевского сельсовета Волоколамского района (центр перенесён в деревню Владычино).

1952—1963 гг. — деревня Кашинского сельсовета Волоколамского района.

1963—1965 гг. — деревня Кашинского сельсовета Волоколамского укрупнённого сельского района.

1965—1994 гг. — деревня Кашинского сельсовета Волоколамского района.

В 1994 году Московской областной думой было утверждено положение о местном самоуправлении в Московской области, сельские советы как административно-территориальные единицы были преобразованы в сельские округа.

1994—2006 гг. — деревня Кашинского сельского округа Волоколамского района.

С 2006 года — деревня сельского поселения Кашинское Волоколамского муниципального района Московской области.

Отрывок, характеризующий Алферьево (Волоколамский район)

– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.