Алхимический марьяж Элистера Кромптона
| Алхимический марьяж Элистера Кромптона | |
| The Alchemical Marriage of Alistair Crompton (английское издание) Crompton Divided (американское издание) | |
 обложка первого американского издания романа | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата первой публикации: |
1978 |
«Алхими́ческий марья́ж Э́листера Кро́мптона» (англ. The Alchemical Marriage of Alistair Crompton) — научно-фантастический роман американского писателя Роберта Шекли, изданный в 1978 году. Для американских изданий используется название «Кромптон разделённый» (англ. Crompton Divided). Некоторые считали роман последним среди его лучших работ[1].
Издание
Роман был создан как развитие идеи рассказа «The Humours»[2] (из сборника Store of Infinity 1960 года, на русском языке издавался под названием «Четыре стихии»).
- В США роман был впервые издан под названием «Crompton divided» (издательство Bantam Doubleday Dell 1978)[3]
- В Великобритании роман издан как «The Alchemical Marriage Of Alistair Crompton» (издательство Michael Joseph (1978)[4] и под этим названием стал наиболее известен.
Роман был переведён на многие иностранные языки, в том числе на русский (Б. Г. Клюева, 1994), и многократно переиздан.
Сюжет
Действие романа происходит на Земле и в космосе в отдалённом будущем. Главный герой Элистер Кромптон перенёс в возрасте 11 лет вирусную шизофрению[5]. Суть болезни заключается в том, что личность больного состоит из несколько компонентов, которые не могут сосуществовать друг с другом в одном человеческом теле. Паллиативное лечение вирусной шизофрении заключается в том, что личность расщепляется на шизоидные компоненты. Выделяется основной личностный компонент и он остаётся жить в теле, остальные компоненты временно помещаются в искусственно выращенных андроидов (так называемые дюрьеровы тела) и изолируются от доминирующей личности.
Из-за врачебной ошибки данная операция с Кромптоном была проведена слишком поздно и, по мнению врачей, он навсегда утратил способность воссоединиться со своими оставшимися компонентами. Элистер вырос односторонне развитым, лишенным эмоций человеком. Развитое обоняние и аналитический ум позволили к 35 годам сделать блестящую карьеру эксперта в компании «Сайкосмелл, Инк.», которая производит запахи на продажу. Однако ущербность его личности не давала Кромптону покоя.
В 35 лет он решил воспользоваться законом, который раскрывал ему тайну местонахождения оставшихся шизоидных компонентов и попытаться воссоединиться с ними. Никакие отговорки врачей о рискованности операции не останавливают Элистера. Ради денег на путешествие за край обитаемой вселенной в поиске дюрьеровых тел Элистер Кромптон идёт на должностное преступление. Разумеется, другие личности тоже оказываются стереотипами. Один из них — Эдгар Лумис, является профессиональным альфонсом, другой — Дэн Стэк — отличается маниакальной жестокостью (усилившейся после того, как он потерял руку). Позже выясняется, что есть ещё одна личность, выделенная уже из Стэка на Венере — Бартон Финч (в романе Венера и Марс представлены пригодными для жизни, но неизвестно, терраформированы они или изначально были такими — например, на Венере есть аборигены).
В итоге Элистер нашёл все личности и воссоединился с ними, снова став полноценным человеком.
Проблематика
«Алхимический Марьяж…» — характерное для творчества мастера произведение, где своеобразно смешан сюрреализм и научная фантастика.[6] Герои романа не заключены ни в какие сюжетные рамки и свободно перемещаются в вымышленном времени и пространстве. Это позволяет провести аналогии с такими классическими произведениями, как «Алиса в стране чудес» Льюиса Кэрролла и, в части сюжета, касающейся раздвоения личности, с известной новеллой Роберта Льюиса Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»,[2] на что есть прямая ссылка у Шекли.
Интересные факты
В тексте романа болезнь главного героя называют то шизофренией (вирусной), то расщеплением личности, то шизоидным синдромом. Между тем это существенно разные понятия и в современной психиатрии данные заболевания различают, как отдельные расстройства, хотя их часто путают люди далёкие от медицины.
Напишите отзыв о статье "Алхимический марьяж Элистера Кромптона"
Примечания
- ↑ [www.telegraph.co.uk/news/obituaries/1506487/Robert-Sheckley.html Robert Sheckley obituary] (англ.)
- ↑ 1 2 [www.stuarthamilton.f9.co.uk/paradox/sheckley/humours.html A Story Master With Few (If Any) Equals But Many Imitators]
- ↑ [www.fantasticfiction.co.uk/s/robert-sheckley/alchemical-marriage-of-alistair-crompton.htm Sheckley, Robert CROMPTON DIVIDED]
- ↑ [search.abaa.org/dbp2/books1771_2.html Robert Sheckley books]
- ↑ Вымышленная автором книги болезнь
- ↑ [www.eksmo.ru/catalog/series?s=6316&pg=3&sort=author Роман «Алхимический Марьяж…» Роберта Шекли, краткий обзор]
Ссылки
- [www.fantlab.ru/work2259 Информация о произведении «Алхимический марьяж Элистера Кромптона»] на сайте «Лаборатория Фантастики»
- [www.isfdb.org/cgi-bin/title.cgi?27926 Список публикаций произведения «Crompton Divided»] в ISFDB (англ.)
Отрывок, характеризующий Алхимический марьяж Элистера Кромптона
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
