Алымов, Пётр Степанович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пётр Степанович Алымов
Дата рождения

23 августа 1901(1901-08-23)

Место рождения

деревня Рыбалово, ныне Серпуховской район, Московская область

Дата смерти

14 сентября 1964(1964-09-14) (63 года)

Место смерти

Ленинград

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

Артиллерия

Годы службы

19181949 годы

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Командовал

5-й бригадный район ПВО
Горьковское училище зенитной артиллерии
Ростовский корпусной район ПВО
Донбасский корпусной район ПВО
11-й корпус ПВО
83-я зенитно-артиллерийская дивизия
20-я зенитно-артиллерийская бригада
25-я зенитно-артиллерийская дивизия

Сражения/войны

Гражданская война в России
Великая Отечественная война

Награды и премии

Пётр Степанович Алымов (23 августа 1901 года, деревня Рыбалово, ныне Серпуховской район, Московская область — 14 сентября 1964 года, Ленинград) — советский военный деятель, Генерал-майор артиллерии (1943 год).





Начальная биография

Пётр Степанович Алымов родился 23 августа 1901 года в деревне Рыбалово ныне Серпуховского района Московской области.

Военная служба

Гражданская война

В августе 1918 года вступил в ряды РККА, после чего был направлен красноармейцем в Александрово-Гайскую стрелковую бригаду.

В мае 1919 года был назначен на должность сотрудника Уральской ЧК по борьбе с контрреволюцией, в июле — на должность сотрудника повозочной хозяйственной команды комендантского управления штаба Южного фронта, в декабре — на должность политрука Серпуховского уездного караульного батальона, а с декабря 1920 года служил военкомом батальона в составе 151-го и 415-го стрелковых полков. Принимал участие в боевых действиях на Южном фронте.

Межвоенное время

В июле 1921 года Алымов был направлен на учёбу во 2-ю Московскую артиллерийскую школу, после окончания которой с 1924 года служил в составе 17-го легкоартиллерийского дивизиона на должностях командира взвода и временно исполняющего должность начальника школы младшего комсостава.

С августа 1925 года служил 2-й Московской артиллерийской школе на должностях командира взвода, квартирмейстера, начальника связи батареи, помощника командира батареи, начальника хозяйственной части школы и вновь помощника командира батареи. В январе 1930 года был назначен на должность начальника полковой школы 14-го артиллерийского полка, а с марта 1933 года служил в 1-й артиллерийской дивизии (Московский военный округ) на должностях помощника начальника штаба артиллерии и начальника артиллерийского снабжения дивизии.

В феврале 1936 года был назначен на должность помощника начальника 1-го отделения, затем — на должность начальника 2-го отделения 1-го отдела штаба артиллерии Московского военного округа, в марте 1940 года — на должность начальника штаба 1-й артиллерийской бригады ПВО, в ноябре 1940 года — на должность командира артиллерийского полка 16-й мотобригады, а в апреле 1941 года — на должность командующего 5-м бригадным районом ПВО Дальневосточного фронта.

Великая Отечественная война

С началом войны Алымов находился на прежней должности.

В январе 1942 года был назначен на должность начальника артиллерии Комсомольского бригадного района ПВО на Дальнем Востоке, а в феврале 1943 года — на должность начальника Горьковского училища зенитной артиллерии.

В начале июля 1943 года Алымов был назначен на должность командира Ростовского корпусного района ПВО, который в составе Западного фронта ПВО выполнял задачи по воздушной обороне Ростова-на-Дону, железнодорожного узла Батайск, а также железнодорожных станций, мостов и других объектов, коммуникаций в полосе Южного фронта. Также корпус под командованием Алымова в зависимости от обстановки использовался для борьбы против танков и мотопехоты противника.

К началу октября 1943 года Алымову было поручено передислоцировать отдельные части района на противовоздушную оборону освобождённых промышленных центров Донбасса, коммуникаций, складов и баз Южного фронта и сформировать новый Донбасский корпусной район ПВО со штабом в городе Сталино, и 2 октября этого же года Пётр Степанович Алымов был назначен на должность командующего войсками этого района. В апреле 1944 года Донбасский корпусной район ПВО был преобразован в 11-й корпус ПВО с подчинением Южному фронту ПВО. Донбасский корпусной район и 11-й корпус ПВО под командованием Алымова выполняли задачи по обороне от ударов противника с воздуха города Днепропетровск, Запорожье, Мариуполь и Мелитополь, важные железнодорожные узлы и станции Дебальцево, Волноваха, Пятихатка и Знаменка, а также мосты, переправы, коммуникации в тыловых границах и полосах действий Юго-Западного, Южного и частично Степного фронтов. С декабря 1944 года генерал-майор артиллерии Пётр Степанович Алымов был назначен на должность помощника командующего войсками Ленинградской армии ПВО.

Послевоенная карьера

После окончания войны Алымов находился на прежней должности.

В январе 1946 года был назначен на должность командира 83-й зенитно-артиллерийской дивизии в составе Ленинградского военного округа, в октябре — на должность командира 20-й зенитно-артиллерийской бригады, а в марте 1949 года — на должность командира 25-й зенитно-артиллерийской дивизии.

Генерал-майор артиллерии Пётр Степанович Алымов в августе 1949 года вышел в запас. Умер 14 сентября 1964 года в Ленинграде.

Награды

Память

Напишите отзыв о статье "Алымов, Пётр Степанович"

Примечания

  1. 1 2 3 [ru.wikisource.org/wiki/%D0%A3%D0%BA%D0%B0%D0%B7_%D0%9F%D1%80%D0%B5%D0%B7%D0%B8%D0%B4%D0%B8%D1%83%D0%BC%D0%B0_%D0%92%D0%A1_%D0%A1%D0%A1%D0%A1%D0%A0_%D0%BE%D1%82_4.06.1944_%D0%BE_%D0%BD%D0%B0%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B6%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B8_%D0%BE%D1%80%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B0%D0%BC%D0%B8_%D0%B8_%D0%BC%D0%B5%D0%B4%D0%B0%D0%BB%D1%8F%D0%BC%D0%B8_%D0%B7%D0%B0_%D0%B2%D1%8B%D1%81%D0%BB%D1%83%D0%B3%D1%83_%D0%BB%D0%B5%D1%82_%D0%B2_%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B9_%D0%90%D1%80%D0%BC%D0%B8%D0%B8 Награжден в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 04.06.1944 "О награждении орденами и медалями за выслугу лет в Красной Армии"]

Литература

Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 2. — С. 301—302. — ISBN 5-901679-08-3.

Отрывок, характеризующий Алымов, Пётр Степанович

– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.