Альба, Жорди

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Жорди Альба
Общая информация
Полное имя Жорди Альба Рамос
Родился
Оспиталет-де-Льобрегат, Каталония, Испания
Гражданство
Рост 170 см
Вес 69 кг
Позиция левый защитник
Информация о клубе
Клуб Барселона
Номер 18
Карьера
Молодёжные клубы
1996—1998 Оспиталет
1998—2005 Барселона
2005—2007 Корнелья
2007 Валенсия
Клубная карьера*
2007—2012 Валенсия 73 (5)
2007—2008   Валенсия Б 18 (5)
2008—2009   Химнастик (Таррагона) 37 (4)
2012—н.в. Барселона 107 (3)
Национальная сборная**
2006 Испания (до 19) 6 (1)
2009 Испания (до 20) 9 (0)
2008—2011 Испания (до 21) 4 (0)
2011—н. в. Испания 47 (6)
Международные медали
Кубки конфедераций
Серебро Бразилия 2013
Чемпионаты Европы
Золото Польша/Украина 2012
Средиземноморские игры
Золото Пескара 2009

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 2 октября 2016.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию
на 27 июня 2016.

Жо́рди[1]А́льба Ра́мос (кат. и исп. Jordi Alba Ramos; родился 21 марта 1989 года, Оспиталет-де-Льобрегат, Каталония) — испанский футболист, левый защитник клуба «Барселона» и национальной сборной Испании.

В составе национальной сборной Испаниичемпион Европы 2012 года. Также Альба стал первым в истории защитником, забившим гол в финале чемпионата Европы. Вошел в символическую сборную турнира по версии УЕФА.





Ранняя карьера

Заниматься футболом Жорди Альба начал в кантере «Барселоны», однако своим выпускником его вправе назвать другой гранд испанского футбола — «Валенсия», куда Жорди перешёл транзитом через молодёжную команду клуба Терсеры «Корнелья».

Клубная карьера

«Химнастик»

После сезона, проведённого в дубле, Жорди Альба стал привлекаться к играм за основной состав «летучиx мышей». Но из-за высокой конкуренции на позиции левого полузащитника, которую Жорди занимал на поле, шансов получить постоянную игровую практику у молодого игрока почти не было, и остаток сезона 2008/09 он провёл в аренде в клубе Сегунды «Химнастик». Там Жорди играл регулярно, впрочем, помочь своему клубу подняться в Примеру не смог. В межсезонье 2009 Жорди Альба вернулся в «Валенсию».

«Валенсия»

В клубе Альба получил майку с номером 28. Свой дебютный матч за «Валенсию» Альба провел 13 сентября 2009 года в матче чемпионата Испании против «Вальядолида» (4:2). А свой первый гол забил 11 апреля 2010 года в гостевом матче против «Мальорки» (2:3). Сезон «Валенсия» закончила на третьем месте в турнирной таблице Примеры, а Альба отдал одну голевую передачу (в том самом матче против «Мальорки»).

16 апреля 2010 года Альба забивает «Альмерии» и устанавливает окончательный счёт матча — 3:0. 23 апреля Жорди Альба забивает мадридскому «Реалу», но это не спасает «Валенсию» от разгромного поражения — 3:6.

«Барселона»

28 июня 2012 «Барселона» объявила о переходе Жорди Альбы за €14 млн. В команде Альба играет на месте левого защитника, под 18-м номером. Дебютировал в новом клубе 8 августа 2012 года в товарищеском матче против «Манчестер Юнайтед», выйдя на замену на 67-й минуте игры, встреча закончилась победой «каталонской» команды по пенальти со счетом 2:0.

В официальных играх дебют Альбы состоялся 19 августа 2012 года в матче 1-го тура чемпионата Испании против «Реал Сосьедада» (5:1), Жорди провёл на поле все 90 минут. 26 августа 2012 года отдал первую голевую передачу за «Барселону» на Лионеля Месси в матче против «Осасуны», оказавшейся победной для «каталонцев» (2:1). 21 октября Альба забивает свой первый гол за «сине-гранатовых», с передачи Сеска Фабрегаса, в матче против «Депортиво» (4:5), в том же матче Жорди отметился «красивым» голом в свои ворота. 23 октября Альба, на 94 минуте матча провел победный гол в ворота «Селтика», в матче третьего тура Лиги чемпионов. Матч завершился со счётом 2:1 в пользу «Барселоны». 3 ноября Альба забил свой второй мяч за «сине-гранатовых» в чемпионате Испании, поразив ворота «Сельты».

12 марта 2013 года Жорди забивает гол в ворота итальянского «Милана» в рамках 1/8 финала Лиги чемпионов, совершив забег через всё поле на 90 минуте встречи.

В своём первом же сезоне за «Барселону» Альба становится чемпионом Испании, набрав вместе с командой рекордные для клуба 100 очков .

3 июня 2015 года подписал новый контракт до 2020 года с суммой отступных в 150 миллионов евро.

22 мая 2016 года Альба забивает победный мяч в ворота «Севильи» (2:0) в финале Кубка Испании и приносит «Барселоне» трофей.

Международная карьера

Жорди Альба вызывался в юношеские сборные Испании с 2006 года, сыграв за это время 18 игр в составе сборных разных возрастов. В составе сборной юношей до 20 лет Жорди стал чемпионом Средиземноморскиx игр 2009 года.

В сентябре 2011 года Жорди Альба впервые был вызван в основную национальную сборную на матчи отборочного турнира чемпионата Европы 2012[2]. 11 октября молодой защитник дебютировал в составе «Красной фурии» в матче против сборной Ирландии.

1 июля в финальном матче Евро 2012 с передачи Хави Эрнандеса забил гол в ворота сборной Италии, став первым в истории защитником, забившим гол в финале чемпионата Европы[3].

Кроме того, Альба вошёл в состав символической сборной турнира и получил звание «Игрок-открытие».

1 июня Альба попал в список 23-х игроков сборной Испании, которые поедут на чемпионат Европы 2016.

Стиль игры

Жорди Альба - является одним из самых быстрых фланговых защитников мира, обладая при этом прекрасной техникой дриблинга и чувством паса. На поле может выступать не только на позиции защитника, но и на позиции вингера.

Статистика выступлений

Клубная статистика

По состоянию на 23 мая 2016 года
Выступление Лига Кубок Еврокубки Другие Итого
Клуб Лига Сезон Игры Голы Игры Голы Игры Голы Игры Голы Игры Голы
Валенсия Месталья Терсера 2007/08 18 5 18 5
Итого 18 5 18 5
Химнастик Сегунда 2008/09 35 4 1 0 36 4
Итого 35 4 1 0 36 4
Валенсия Примера 2009/10 15 1 2 0 9 0 26 1
2010/11 26 2 4 0 3 0 33 2
2011/12 32 2 8 0 10 1 50 3
Итого 73 5 14 0 22 1 109 6
Барселона Примера 2012/13 29 2 5 1 9 2 1 0 44 5
2013/14 15 0 5 0 4 0 2 0 26 0
2014/15 27 1 6 1 10 0 0 0 43 2
2015/16 31 0 3 1 9 0 2 0 45 1
Итого 102 3 19 3 33 2 5 0 159 8
Всего за карьеру 225 17 33 2 52 3 5 0 315 22

Международная статистика

По состоянию на 18 ноября 2014 года
Сборная Сезон Товарищеские Официальные Всего
Игры Голы Игры Голы Игры Голы
Испания
2011 1 0 1 0 2 0
2012 4 0 9 2 13 2
2013 3 0 6 3 9 3
2014 1 0 7 0 8 0
Всего за карьеру 9 0 23 5 32 5

Матчи и голы за сборные

По состоянию на 18 ноября 2014 года


Достижения

Командные

Барселона
Сборная Испании (до 20 лет):
Сборная Испании

Личные

  • Входит в состав символической сборной чемпионата Европы: 2012
  • Входит в состав символической сборной Европы по версии L'Équipe: 2012, 2013[4]

Напишите отзыв о статье "Альба, Жорди"

Примечания

  1. Каталанское имя Jordi произносится как Жорди или Джорди как в каталанском, так и в испанском языке.
  2. [www.championat.com/football/news-943392.html Хорди Альба впервые вызван в сборную Испании] 30.09.2011 г. championat.com
  3. [www.sports.ru/football/141784082.html Альба стал первым защитником, забившим в финале чемпионата Европы], Sports.ru (2 июля 2012). Проверено 2 июля 2012.
  4. [gigafootball.net/news/55344 Жорди Альба вошёл в символическую сборную l'Equipe]

Ссылки

  • [www.bdfutbol.com/en/j/j9333.html Профиль на BDFutbol]


Отрывок, характеризующий Альба, Жорди

– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.