Альба, Хакобо Фитц-Джеймс Стюарт (1878)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Хакобо Фитц-Джеймс Стюарт и Фалько
исп. Jacobo Fitz-James Stuart y Falcó<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Хакобо Фитц-Джеймс Стюарт, 17-й герцог Альба (справа), в 1930 году</td></tr>

17-й герцог Альба
15 октября 1901 — 24 сентября 1953
Предшественник: Карлос Мария Фитц-Джеймс Стюарт и Палафокс
Преемник: Альба Мария дель Росарио Каэтана Альфонса Виктория Евгения Франциска Фитц-Джеймс Стюарт и Сильва
 
Рождение: 17 октября 1878(1878-10-17)
Мадрид, Испания
Смерть: 24 сентября 1953(1953-09-24) (74 года)
Лозанна, Швейцария
Род: Герцоги Альба
Отец: Карлос Мария Фитц-Джеймс Стюарт и Палафокс
Мать: Мария дель Росарио Фалько и Осорио
Супруга: Мария дель Росарио де Сильва и Гуртубай
Дети: дочь: Каэтана
 
Награды:
Дон Хакобо Фитц-Джеймс Стюарт и Фалько (17 октября 1878 — 24 сентября 1953) — испанский аристократ и гранд, 17-й герцог Альба (19011953). Дипломат, политик и коллекционер произведений искусства. Также носил титулы герцога Бервика, графа Лемоса, Лерина и Монтихо, маркиза де Карпио. Кавалер Ордена Золотого руна. Близкий друг и сторонник короля Испании Альфонсо XIII.



Биография

Старший сын Карлоса Марии Фитц-Джеймса Стюарта и Палафокса (18491901), 16-го герцога Альба-де-Тормес (18811901), и Марии дель Росарио Фалько и Осорио (18541904), 21-й графине де Сируэла.

15 октября 1901 года после смерти своего отца Хакобо Фитц-Джеймс Стюарт и Фалько унаследовал его многочисленные титулы и богатые владения.

Первоначально Хакобо Фитц-Джеймс Стюарт служил в качестве спального дворянина при короле Испании Альфонсо XIII. В 1902 году он был пожалован в кавалеры Королевского Викторианского ордена Великобритании.

С 2 февраля 1930 по 18 февраля 1931 год — министр иностранных дел Испании. Во время Гражданской войны в Испании (1936—1939) коммунисты захватили и разрушили резиденцию герцогов Альба — Дворец Лирия в Мадриде (который позднее был восстановлен его дочерью) и убили его младшего брата Эрнандо Карлоса Марию Терезу Фитц-Джеймс Стюарта и Фалько (18821936). В 19371942 годах герцог Альба был официальным представителем генерала Франко в Лондоне. В 1939 году английское правительство под руководством Невилла Чемберлена официально признало диктаторский режим генерала Франко в Испании.

После окончания Второй мировой войны отношения диктатора Франко и герцога Альба заметно охладились. Герцог выступал за скорейшее восстановление монархического правления в Испании. В 1947 году герцог Альба был одним из главных гостей на свадьбе принцессы Елизаветы и Филиппа, герцога Эдинбургского.

Герцог Альба был министром народного просвещения во время диктатуры премьер-министра и генерала Дамасо Беренгера (1930—1931). 21 ноября 1937 года он стал официальным представителем режима генерала Франко в Лондоне, столице Великобритании. 8 марта 1939 года после отставки посла Испанской республики Пабло де Азкарате герцог Альба стал официальным послом Испании в Великобритании.

19 марта 1945 года принц Хуан де Бурбон, претендент на королевский трон в Испании, опубликовал в Лозанне манифест, в котором призывал диктатора Франко передать власть в стране демократической и конституционной монархии. Многие известные испанские государственные деятели, сторонники возвращения монархии, отказывались сотрудничать с диктатором и уходили в отставку. По словам историка Пола Престона, первым это сделал герцог Альба, отказавшийся от должности испанского посла в Лондоне.

Он также был сенатором Королевства, президентом и директором Королевской исторической академии, членкором Британской академии (1933), почётным доктором Оксфордского университета, кавалером Ордена Карлоса III (1919) и Ордена Золотого Руна (1926).

Герцог Альба начал восстановление Дворца Лирия, резиденции дома Альба в Мадриде, разрушенного во время Гражданской войны в Испании. Его работу по реконструкции дворца завершила дочь и наследница Каэтана. Чтобы обогатить большую коллекцию произведений искусства, собранную его предками, герцог купил несколько картин, в том числе Рубенса.

Участие в Олимпийских играх

В 1920 году 41-летний герцог Альба участвовал в Олимпийских играх в Антверпене (Голландия), где выиграл серебряную медаль в соревнованиях по поло. Испанская команда по поло состояла из аристократов. Кроме герцога Альба, в ней были его младший брат Эрнандо, а также братья Альваро (1893—1950) и Хосе (1897—1920), сыновья Альваро де Фигероа и Торреса, графа Романонеса, и граф Леопольдо Сайнс де ла Маса (1879—1954).

Семья и дети

7 октября 1920 года герцог Альба женился в Лондоне на Марии дель Росарио де Сильва и Гуртубай (4 апреля 1900 — 11 января 1934), придворной даме королевы Испании Виктории Евгении, дочери Альфонсо де Сильва и Фернандеса де Кордобы (1877—1955), 16-го герцога Алиага, и Марии дель Росарио Гуртубай (1879—1948), богатой наследнице рода герцогов де Ихар. В браке у них родилась единственная дочь:

Титулы

  • 16-й маркиз Эль-Карпио, гранд Испании
  • 22-й маркиз Кориа
  • 19-й маркиз Мойя
  • 17-й маркиз Баркаррота
  • 18-й маркиз Сарриа
  • 19-й маркиз Ардалес — титул передан сестре Донье Евгении Соль
  • 17-й маркиз Вильянуэва-дель-Фресно
  • 16-й маркиз Вильянуэва-дель-Рио
  • 19-й маркиз ла Мота
  • 13-й маркиз Эличе
  • 11-й маркиз Oсера
  • 11-й маркиз Таразона
  • 13-й маркиз Сан-Леонардо
  • 15-й маркиз ла Албага

Напишите отзыв о статье "Альба, Хакобо Фитц-Джеймс Стюарт (1878)"

Ссылки

  • [thepeerage.com/p8725.htm#i87245 Хакобо Фитц-Джеймс Стюарт и Фалько, 17-й герцог Альба, на сайте The Peerage.com]  (англ.)
  • [web.archive.org/web/20090227182320/www.grandesp.org.uk/historia/gzas/alba.htm ALBA DE TORMES]  (исп.)

Отрывок, характеризующий Альба, Хакобо Фитц-Джеймс Стюарт (1878)

– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.