Альберти, Доменико
| Доменико Альберти | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Страна | |
| Профессии | |
| Инструменты | |
Доменико Альбе́рти (итал. Domenico Alberti) (ок. 1710, Венеция — 14 октября 1740, Рим) — итальянский композитор, певец и виртуоз-клавесинист.
Учился пению у Антонио Биффи и композиции у Антонио Лотти, совершенствовался в Риме игре на клавесине и пению в 1737 году. Сочинил оперу «Олимпиада» (1739), мотеты, 40 сонат для клавесина, в том числе Восемь сонат Op. 1, опубликованные в Лондоне Джоном Уолшем в 1748 году. При жизни Альберти так и не опубликовал своих сонат, он их только исполнял. В сонатах Альберти использовал новый тип сопровождения мелодии, получивший название альбертиевы басы.
После смерти композитора наблюдались многократные случаи плагиата со стороны ученика композитора — Джузеппе Джоцци, выступавшего в Лондоне. Джоцци выдавал клавирные сочинения Альберти за свои. После публикации Уолшем сонат Альберти, плагиат был доказан, и Джоцци уехал в Нидерланды, где продолжил свою деятельность, выдавая сочинения учителя за свои.
Напишите отзыв о статье "Альберти, Доменико"
Литература
- Гл. ред. Ю. В. Келдыш. Музыкальная энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия, 1973. — Т. 1. — С. 117-118. — 1070 с.
Ссылки
- [stmus.nm.ru/arc/303/333.htm Старинная музыка. Как господин Фробергер ехал из Брюсселя в Ловен]
Отрывок, характеризующий Альберти, Доменико
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
