Масферрер, Альберто
| Альберто Масферрер | |
| исп. Alberto Masferrer | |
 Фотография писателя. | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
4 сентября 1932 (64 года) |
| Место смерти: |
Сан-Сальвадор, Сальвадор |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: |
поэт, журналист |
| Направление: |
реализм |
| Жанр: |
проза, поэзия, эссе |
| Язык произведений: |
испанский |
Висе́нте Альбе́рто Масферре́р-Мо́нико (исп. Vicente Alberto Masferrer Mónico; 24 июля 1868, Алегрия, Сальвадор — 4 сентября 1932, Сан-Сальвадор, Сальвадор) — сальвадорский философ, педагог, писатель, поэт, журналист, дипломат и политик[1].
Содержание
Биография
Альберто Масферрер родился 24 июля 1868 года в деревне на востоке Сальвадора, где жили племена пипил и ленка. Получил формальное начальное образование, и далее занимался самообразованием, в чём ему помогала страсть к чтению.
В 1890 году он был принят на место секретаря Национального института. В 1892 году его назначили редактором и директором сальвадорского «Официального журнала» (исп. Diario Oficial ). Находился на дипломатической службе с начала XX века. Служил консулом Сальвадора в Аргентине (1901), Чили (1902), Коста-Рике (1907) и Бельгии (1910). В 1912 году работал в Международном Суде. Служил архивариусом Счётной палаты.
В 1916 году стал советником Министерства образования. Преподавал в Гватемале, Сальвадоре, Гондурасе, Коста-Рике, Чили и Аргентине. Поэтесса Клаудия Ларс назвала его «учителем и просветителем народа». Занимался литературной деятельностью. Некоторые свои философские сочинения Альберто Масферрер печатал под псевдонимом «Лютрин».
На протяжении всей жизни страдал от различных болезней: пневмонии, серии серьезных сердечно-сосудистых заболеваний, из-за которых он часто оказывался прикованным к инвалидной коляске.
В 1928—1930 годах основал и возглавил газету «Отечество» (исп. Patria), со страниц которой критиковал социальное неравенство и выступал за справедливость для всего населения республики, подавляющая часть которого жила в бедности. Сотрудничал с местными и зарубежными периодическими изданиями. Выступал за права каждого человека на труд и достойную жизнь. В 1930 году возглавил президентскую кампанию, в ходе которой президентом стал инженер Артуро Араухо. Также поддержал участие на выборах в парламент писательницы Пруденсии Аялы. В том же году он был избран депутатом национального собрания, но ушёл в оппозицию президенту, который изменил предвыборной программе.
После военного переворота, в результате которого главой государства стал генерал Максимилиано Эрнандес-Мартинес, Альберто Масферрер пытался предотвратить насилие. Но спустя месяц после переворота началось крестьянское восстание 1932 года, в ходе которого были уничтожены тысячи представителей коренных народов Сальвадора. Сам Альберто Масферрер был приговорён к ссылке в Гондурас, но умер от сердечного приступа, находясь под арестом в Сан-Сальвадоре.
Имя Альберто Масферрера в Сальвадоре носят несколько школ, университетов, площадей. Ему также установлено несколько памятников в стране. Исследователи сальвадорской литературы признают оказанное им сильное влияние на поколения национальных писателей. Законодательном указом от 30 августа в 1949 года могила Альберто Масферрера получила статус национального памятника Сальвадора.
Сочинения
- «Страницы» (исп. Páginas, 1893)
- «Деткость» (исп. Niñerías, 1900)
- «Что мы должны знать?» (исп. ¿Qué debemos saber?, 1913)
- «Чтение и писательство» (исп. Leer y escribir, 1915)
- «Жизнь в кино» (исп. Una vida en el cine, 1922)
- «Очерк о значении» (исп. Ensayo sobre el destino, 1925)
- «Семь струн лиры» (исп. Las siete cuerdas de la lira, 1926)
- «Проклятые деньги» (исп. El dinero maldito, 1927)
- «Гелиос» (исп. Helios, 1928)
- «Универсальная религия» (исп. La religión universal, 1928)
- «Жизненный минимум» (исп. El minimum vital, 1929)
- «Исследования и фигурации из жизни Иисуса» (исп. Estudios y figuraciones de la vida de Jesús, 1930)
- «Голый куст» (исп. El rosal deshojado, 1935) — посмертно
- «Избранная проза» (исп. Prosas escogidas, 1968) — посмертно
Напишите отзыв о статье "Масферрер, Альберто"
Примечания
- ↑ [web.archive.org/web/66.49.250.235/index2.php?option=com_content&do_pdf=1&id=65 Biografía: Alberto Masferrer. Museo de la Palabra y la Imagen]
Источники
- Escobar Galindo, David. «El Árbol de Todos». — San Salvador: Ministerio de Educación de la República de El Salvador, 1979
- Ministerio de Educación de la República de El Salvador. «Cuadernos Masferrerianos N° 2». — San Salvador: Ministerio de Educación de la República de El Salvador, 1976
- Pedemonte, Hugo Emilio. «Biografía de la Poesía Hispanoamericana». — San Salvador: Ministerio de Educación de la República de El Salvador, 1979
Отрывок, характеризующий Масферрер, Альберто
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
