Альберт Гюдмюндссон

Для термина «Гюдмюндссон» см. также другие значения.

Заголовок этой статьи — исландское личное имя. У исландцев, за редкими исключениями, нет фамилий; часть имени, заканчивающаяся на «‑сон» или «‑доуттир», является не фамилией, а отчеством. По отчеству обращаться к исландцам не принято; человека, описанного в статье, правильно называть Альберт.

Альберт Гюдмюндссон
Общая информация
Полное имя	Альберт Сигюрдюр Гюдмюндссон
Родился	5 октября 1923(1923-10-05) Рейкьявик, Исландия
Умер	7 апреля 1994(1994-04-07) (70 лет)
Гражданство	Исландия
Позиция	нападающий
Карьера
Молодёжные клубы
1938—1941	Валюр
Клубная карьера*
1941—1944	Валюр	? (?)
1944—1945	Рейнджерс	1 (0)
1945—1946	Арсенал (Лондон)	2 (0)
1946—1948	Нанси	? (?)
1948—1949	Милан	14 (2)
1949—1952	Расинг (Париж)	? (?)
1952—1954	Ницца	? (?)
1955—1956	Валюр	? (?)
Национальная сборная**
	Исландия	6 (2)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Альберт Сигюрдюр Гюдмюндссон (исл. Albert Sigurður Guðmundsson; 5 октября 1923 — 7 апреля 1994) — первый исландский профессиональный футболист, нападающий. Политик, член парламента Исландии Альтингa. Был министром финансов и промышленности. Кандидат на пост президента Исландии в 1980 году.

Карьера

Спортивная карьера

Гюдмюндссон начал свою карьеру в молодёжном составе клубе «Валюр». В 1944 году он уезжает в Шотландию для изучения бизнеса в Колледже Скерри, который находится в Глазго, в этом же городе он начал свою профессиональную карьеру, выступая за местный «Рейнджерс». В 1945 году он переходит в лондонский «Арсенал», сыграв несколько товарищеских матчей и 2 игры чемпионата в октябре 1946 года. Гюдмюндссон стал вторым игроком-небританцем, который выступал за «Арсенал», после голландца Геррита Кейзера. В товарищеском матче против парижского «Расинга» Гюдмюндссон приглянулся французской команде, которая хотела заключить с ним контракт. Гудмундссон не смог получить разрешение на работу в Англии, а потому ему пришлось искать работу в другом месте. Он переезжает во Францию, но выступать не за «Расинг», а за «Нанси», в первый же сезон став лучшим бомбардиром, а также забив два гола в Кубке Франции. В 1948 году Гюдмюндссон переходит в «Милан», но, сыграв лишь 14 матчей, ломает колено в игре с «Лацио», Травма могла поставить крест на карьере футболиста, но на Апеннинах нашёлся врач, готовый провести трудную операцию. Однако врач этот работал в извечном сопернике «Милана», «Интере», а потому руководство «Милана» отказало в проведении операции. Гюдмюндссону пришлось выкупить свой контракт у «Милана» и лечь на операцию, которая прошла удачно. После восстановления Гюдмюндссон возвращается во Францию и играет там до 1954 года, затем возвращается в Исландию, где доигрывает последний сезон, прежде чем повесить бутсы на гвоздь.

В 1967 году Гюдмюндссон награждается Серебряным значком Футбольной ассоциации Исландии, а на следующий год его избирают на пост президента этой ассоциации, который он занимает до 1973 года. По окончании президентства его награждают Золотым значком ассоциации.

Политическая карьера

После окончания карьеры Гюдмюндссон начал делать карьеру бизнесмена как оптовый продавец французской женской одежды. Его дело стало популярным, и он расширил дело, продавая различные виды товаров, привезённые, главным образом, из Франции. Он присоединяется к партии Независимости Исландии и в 1970 году избирается членом совета Рейкьявика, занимая этот пост до 1986 года.

В 1974 году после ухода с поста президента Футбольной Ассоциации Исландии он баллотируется и избирается в Альтинг от Рейкьявика. В 1983 году он становится министром финансов, а в 1985 — министром промышленности, пост, который он занимает до 1987 года, когда налоговый скандал вынудил его подать в отставку. Чувствуя отсутствие поддержки от руководства Партии Независимости, он за несколько недель до всеобщих выборов создаёт свою партию — Гражданская партия — и служит её председателем до 1989 года. Партия была правоцентристской и получила 10,9 % голосов на выборах 1987 года, делегировав таким образом 7 человек в парламент, включая сына Альберта Гюдмюндссона, Инги-Бьорна Альбертссона, который также играл нападающим в сборной Исландии в 70-х гг. Бывшая же партия Гюдмюндссона, Партия независимости, получила 27,2 % голосов, что стало худшим результатом в её истории.

В 1989 году Гюдмюндссон был назначен постоянным послом во Франции, где работал до 1993 года. Ранее он был генеральным консулом Франции в Исландии с 1962 по 1989 гг.

Умер Альберт Гудмундссон 7 апреля 1994 года. Его внучка вышла замуж за футболиста Гюдмюндюра Бенедиктссона.

Ссылки

• [www.footballplayers.ru/players/Gudmundsson_Albert-.html Профиль на footballplayers.ru]

Отрывок, характеризующий Альберт Гюдмюндссон

Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.


На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.