Альберус, Эразм
| Эразм Альберус | |
| нем. Erasmus Alberus | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: |
ок. 1500 |
| Место рождения: |
Брухенбрюккен (ныне — в черте города Фридберг, земля Гессен) |
| Подданство: |
Германия |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Нойбранденбург (ныне — в земле Мекленбург-Передняя Померания) |
Эразм Альберус (нем. Erasmus Alberus; 1500—1553) — немецкий писатель и поэт времен Реформации.
Биография
Эразм Альберус родился в семье школьного учителя в Шпренддингене, в Оберизенбург-Бюдингене около 1500 года.
Обучался около 1520 года в Виттенберге, где был любимым учеником Мартина Лютера. Ревностный поборник Реформации и строгого Лютерова догматизма, он действовал как учитель и проповедник сначала у себя на родине, затем во многих других местах и умер генерал-суперинтендантом в Нейбранденбурге в Мекленбурге 5 мая 1553 года.
В истории немецкой поэзии Эразм Альберус известен рядом духовных песен (изданных Штромбергом, Галле, 1857) и несколькими сатирическо-полемическими стихотворениями, в особенности же 49 рифмованными баснями, заключенными в «Buch von der Tugend und Weisheit» (Франкфурт, 1550), богатыми остроумными идеями, написанными плавно и искусно. Из его большею частью тоже сатирических и полемических сочинений в прозе прославился «Der Barfüsser Mönche Eulenspiegel und Alkoran», снабженный предисловием его учителя — Лютера.
Напишите отзыв о статье "Альберус, Эразм"
Литература
- Кербер, «Beitrag zu der Lebensbeschreibung Erasmi A., eines der ersten Reformatoren in der Wetterau» (Ганау, 1751).
Источники
- Альберус // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Альберус, Эразм
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
