Альбьяш, Анн-Мари
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
| Анн-Мари Альбьяк | |
| фр. Anne-Marie Albiach | |
| Род деятельности: |
поэтесса |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Анн-Мари Альбьяш (фр. Anne-Marie Albiach, 9 августа 1937, Сен-Назер — 4 ноября 2012) — французская поэтесса и переводчик.
Содержание
Биография
Дебютировала в 1967. Издавал вместе с Клодом Руайе-Журну литературный журнал Siècle à mains. Переводила стихи Л.Зукофски.
Творчество
Поэтическое наследие Альбьяш невелико, но весьма авторитетно, причем не только во Франции, но и в США, где о ней писали Кейт Уолдроп, Пол Остер, Майкл Палмер, Чарльз Бернштейн и др. Её стихи переведены на английский и др. языки, они привлекают внимание композиторов (Жан-Паскаль Шень и др.).
Книги
- Flammigère, Siècle à mains, 1967 (переизд.: Al Dante, 2006)
- État, Mercure de France, 1971 (переизд.: 1988)
- H II : linéraires, Le Collet de Buffle, 1974
- Césure : le corps, Orange Export Ltd, 1975
- Objet, Orange Export, 1976
- Mezza Voce, Flammarion, 1984 (переизд.: Fourbis, 1991; Flammarion, 2002)
- Figure vocative, Lettres de Casse, 1985. (переизд.: Al Dante, 2006.)
- Le chemin de l’ermitage, Première Saline, 1986.
- Travail vertical et blanc, Spectres familiers, 1989
- Figurations de l’image, Flammarion, 2004
- L’excès : cette mesure, Galerie Yvon Lambert, 2004
- L’exact réel, 2006 (беседы с Жаном Дэвом)
Напишите отзыв о статье "Альбьяш, Анн-Мари"
Литература
- Gleize J.-M. Anne-Marie Albiach. Paris, Seghers, 1992
Ссылки
- [www.lemonde.fr/disparitions/article/2012/11/06/anne-marie-albiach-figure-de-la-poesie-francaise-contemporaine_1786425_3382.html Некролог в газете Le Monde]
- [jacket2.org/commentary/anne-marie-albiach-1937-2012 Некролог] (англ.)
Отрывок, характеризующий Альбьяш, Анн-Мари
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
