Бесси, Альва

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Альва Бесси»)
Перейти к: навигация, поиск
Альва Бесси
Alvah Bessie
Имя при рождении:

Альва Сесил Бесси

Дата рождения:

4 июня 1904(1904-06-04)

Место рождения:

Нью-Йорк

Дата смерти:

21 июля 1985(1985-07-21) (81 год)

Место смерти:

Сан-Рафел, Калифорния

Гражданство:

США США

Профессия:

сценарист, журналист, писатель

IMDb:

0078827

Альва Сесил Бесси (англ. Alvah Cecil Bessie; 4 июня 1904, Нью-Йорк21 июля 1985, Сан-Рафел) — американский писатель, сценарист и журналист левых взглядов. Участвовал в Гражданской войне в Испании, номинировался на премию «Оскар» за лучший литературный первоисточник, попал в «Голливудскую десятку» антиамериканцев.





Биография

Альва Бесси родился в состоятельной еврейской семье. Он закончил Колумбийский университет и начал работать журналистом. Альва женился на Мэри Бёрнетт, сестре основателя Leo Burnett Worldwide. Хотя у них родились двое сыновей, они разошлись ещё до того, как Бесси отправился на войну.

Будучи убеждённым антифашистом, он записался в XV интербригаду имени Авраама Линкольна, сражавшуюся на стороне республиканцев в Испании. Зимой 1938 года Альва перебрался через франко-испанскую границу в Каталонию. До августа он практически не принимал непосредственного участия в боевых действиях, пока его бригада не контратаковала у реки Эбро. Бесси быстро понял, что плохо подходит на роль солдата, хотя он был помощником батальонного командира Аарона Лопоффа, ставшего его близким другом. Гибель 24-летнего Лопоффа, старавшегося держать Бесси подальше от самых опасных участков, не оставляла Альву в покое много лет. Бесси удалось перевестись на относительно безопасную должность корреспондента, а вскоре Негрин приказал интернационалистам покинуть страну. По возвращении Альва опубликовал военные мемуары, «Люди в бою».

Разделяя левые взгляды, Бесси вступил в Коммунистическую партию. Во время Второй мировой войны он, ранее писавший кинообзоры для прессы, стал создавать сценарии для голливудских фильмов об этой войне. Сочинив базовый сценарий фильма «Цель — Бирма», в 1946 году Бесси был номинирован на премию «Оскар» за лучший литературный первоисточник. Осенью 1947 года Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности (HUAC) допросила его о членстве в Коммунистической партии, на что Альва отказался отвечать. В ноябре был опубликован список 10 отказавшихся отвечать голливудских деятелей, а Бесси отправился в тюрьму на 10 месяцев. После этого он не мог работать в Голливуде и его карьера рухнула. Безработный Бесси был вынужден браться за такие занятия, как звукорежиссёр в ночном клубе и администратор кинотеатров. Он писал книги, в том числе посвящённые жертвам HUAC.

В 1967 году молодой испанский режиссёр пригласил Бесси впервые после участия в войне посетить Испанию и отредактировать сценарий местного фильма «Снова Испания». По техническим причинам Альва не мог получать зарплату как сценарист, а потому ему пришлось самому сняться в фильме. В 1975 году он описал этот опыт в одноимённой фильму книге, добавив левой пропаганды. В последние годы жизни Бесси его литературные труды стали использоваться в Голливуде. Он умер в 1985 году около Сан-Франциско, в 2001 году его сын Дэн опубликовал семейную биографию «Редкие птицы: Американская семья».

Фильмография

Год Русское название Оригинальное название Роль
1942 ф Северная погоня Northern Pursuit сценарист
1944 ф Сама мысль о Вас The Very Thought of You сценарист
1945 ф Цель — Бирма Objective, Burma! автор идеи
1945 ф Отель Берлин Hotel Berlin сценарист
1948 ф Безжалостный Ruthless сценарист
1948 ф Умная женщина Smart Woman сценарист
1951 ф Пересечение Запада Passage West автор идеи
1969 ф Снова Испания España otra vez актёр (доктор Томпсон), сосценарист
1974 тф Секс-символ Passage West автор идеи
1986 ф Тяжёлая поездка Hard Traveling автор идеи

Библиография

Год Тип Русское название Оригинальное название
1939 военные мемуары Люди в бою Men in Battle
1952 антология мемуаров Сердце Испании The Heart of Spain
1957 роман Антиамериканцы The Un-Americans
1964 мемуары Инквизиция в раю Inquisition in Eden
1966 роман Символ The Symbol
1975 мемуары И снова Испания Spain Again

Напишите отзыв о статье "Бесси, Альва"

Литература

Ссылки

Отрывок, характеризующий Бесси, Альва

– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.