Альдегревер, Генрих
| Генрих Альдегревер | |
| Heinrich Aldegrever | |
 Генрих Альдегревер | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Генрих Альдегревер или Альдеграф, называемый также Альбертом Вестфальским (англ. Heinrich Aldegrever; 1502—1562) — немецкий живописец и гравёр XVI века, ученик школы Альбрехта Дюрера.
Генрих Альдегревер родился в 1502 году в Падерборне, в семье Германа Трипенмеккера, прозванного Альдегревером, который в 1527 году взял себе это имя и стал подписывать свои работы монограммой «AG»[1].
Вследствие участия в реформационных движениях того времени вынужденный оставить родину, поселился в цветущем тогда городе Зоэсте (ныне Зост) в Северном Рейне — Вестфалии.
Там же в Зосте Генрих Альдегревер и скончался в 1562 году.
Картины его крайне редки, стиль их сухой и строгий, но полный выразительности и резкой характеристики. Те из них, которые находятся в галереях Вены, Мюнхена и Берлина, большей частью писаны с его гравюр, которых он оставил более трёхсот. Последние замечательны по тщательности своей отделки.
Источники
- Альдегревер // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Напишите отзыв о статье "Альдегревер, Генрих"
Примечания
- ↑ [bibliotekar.ru/slovar-impr/21.htm Энциклопедия живописи]
Отрывок, характеризующий Альдегревер, Генрих
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
