Алье
| ||
| Страна | ||
|---|---|---|
| Статус |
Департамент | |
| Входит в | ||
| Включает |
3 округов, 35 кантонов и 320 коммун | |
| Административный центр | ||
| Председатель генерального совета |
Жан-Поль Дюфрень | |
| Население (2010) |
353 124 (69-е место) | |
| Плотность |
48,11 чел./км² (78-е место) | |
| Площадь |
7340 км² | |
|
| ||
| Часовой пояс | ||
| Код ISO 3166-2 |
FR-01 | |
| [www.Allier.pref.gouv.fr/ Официальный сайт] | ||
Алье́ (фр. Allier, окс. Alèir) — департамент на юге центральной области Франции, один из департаментов региона Овернь. Порядковый номер 3. Административный центр — Мулен. Население 353 124 человека (69-е место среди департаментов, данные 2010 года).
Содержание
Происхождение названия
Департамент получил своё название по имени одной из рек, Алье, протекающей по его территории.
География
Департамент Алье входит в состав региона Овернь и граничит с департаментами Шер, Ньевр, Сона и Луара, Луара, Пюи-де-Дом и Крёз. Площадь территории 7340 км².
На территории департамента расположены три бальнеологических курорта: Бурбон-л’Аршамбо, Нери-ле-Бен и Виши.
Гидрография
По территории департамента протекают следующие реки. На западе — Шер, в центре — Алье и её приток Сиуль, на востоке — Луара и её приток Бебр.
Административно-территориальное деление
Департамент включает 3 округа, 35 кантонов и 320 коммун.
История
История департамента в большей своей части является историей герцогства Бурбон, поскольку территория департамента соответствует территории прежнего герцогства.
Департамент, как таковой, является одним из 83 департаментов, образованных 4 марта 1790 года в эпоху французской революции во исполнение закона от 22 декабря 1789 года, на большей части территории прежней провинции Бурбонне.
В 1940 году коллаборационистское правительство маршала Петена размещалось в городе Виши, который с этого времени получил статус супрефектуры.
Экономика
Наиболее выраженно в департаменте представлены следующие отрасли народного хозяйства — продовольственный сектор, лесная промышленность и мебельное производство, химическая отрасль, металлургия и металлообработка, каучук, машиностроение и электротехника, и, конечно же, бальнеология.
Туризм
Отмеченный наследием герцогов де Бурбон, департамент Алье является страной рек, лесных рощ и невысоких гор. Красочные «бурбонские рощи», извилины Сиуль или лес Тронсе, все эти места приспособлены для природного туризма. Термальные курорты, к примеру, международный курорт Виши, считаются одним из главных секторов туристической активности в департаменте.
Бережно сохранённая природа укрывает множество старинных шато (свыше 500), церквей романского периода и красивых жилищ, многие из которых унаследованы со времён Бурбонов. Региональные гастрономические особенности отражают богатую историю провинции и высокое качество продуктов питания: картофельный пирог, шарольская говядина, вина Сен-Пурсен (AOC) (фр. Saint-Pourçain), горчица из Шарру, а также восьмиугольные пастилки Виши.
Река Алье является одним из немногих водоёмов Южной Европы, где в естественной среде обитает хариус (Thymallus thymallus), двусмысленно называемый во Франции ombre des rivières[1]. Эта рыба очень высоко ценится в гастрономии Франции за свою тонкую и деликатную текстуру[2].
Среди достойных посещения достопримечательностей необходимо упомянуть:
- Памятники: Шато Лапалис (фр. Château de La Palice), имеющий знаменитые кессонированные потолки эпохи Ренессанса, и замок Бурбон-л’Аршамбо, являющийся «колыбелью» Бурбонов.
- Церкви и аббатства: Муленский кафедральный собор с триптихом «Богоматерь во Славе», приорская церковь Сен-Пьер в Сувиньи, и бенедиктинское аббатство Сен-Венсан в коммуне Шантель, которое по понятным соображениям издавна называют «Сен-Дени Бурбонов».
- Музеи: Национальный центр сценического костюма, в Мулене и Дом Мантена, простоявший запертым сто лет.
- Развивающие места: Парк аттракционов и зоопарк Le PAL в коммуне Домпьер-сюр-Бебр, Paléopolis в коммуне Ганна, задуманные для постижения естественных наук и наук о земле через призму палеонтологии.
Три примечательных города: административный центр департамента Мулен со своим богатым историческим наследием XV века, средневековый Монлюсон, над которым возвышается замок герцогов Бурбонских, и известный курорт Виши.
См. также
|
Портал «Франция» |
|---|
Напишите отзыв о статье "Алье"
Примечания
- ↑ [www.ecrr.org/archive/pdf/3rd_confrence_abstracts/33_redeker_weyand_nusch.pdf The grayling zones of rivers and their tributaries] (англ.). European Centre for River Restoration (ECRR). Проверено 22 августа 2012.
- ↑ [cuisine.tv/cid17768/les-accords-vin-poisson.html Les accords vin-poisson – Célébration d'un mariage réussi!] (фр.). Проверено 22 августа 2012. [www.webcitation.org/6BTWA0c2O Архивировано из первоисточника 17 октября 2012].
Ссылки
- [www.Allier.pref.gouv.fr/ Сайт префектуры Алье]
- [www.allier.fr/ Сайт Генерального Совета Алье]
- [www.allier-tourisme.com/ Комитет по туризму департамента Алье]
- [www.visites-p.net/dptmt/dptmp003.htm Карта и история департамента по состоянию на 1883 год]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Алье
В русском войске по мере отступления все более и более разгорается дух озлобления против врага: отступая назад, оно сосредоточивается и нарастает. Под Бородиным происходит столкновение. Ни то, ни другое войско не распадаются, но русское войско непосредственно после столкновения отступает так же необходимо, как необходимо откатывается шар, столкнувшись с другим, с большей стремительностью несущимся на него шаром; и так же необходимо (хотя и потерявший всю свою силу в столкновении) стремительно разбежавшийся шар нашествия прокатывается еще некоторое пространство.Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.
В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.
