Алькантара, Паулино

Паулино Алькантара
Общая информация
Полное имя	Паулино Алькантара Рьестра
Родился	7 октября 1896(1896-10-07) Илоило, Испанская Ост-Индия
Умер	13 февраля 1964(1964-02-13) (67 лет) Барселона, Испания
Гражданство	Филиппины Испания
Позиция	нападающий
Карьера
Молодёжные клубы
	Галено
Клубная карьера*
1912—1916	Барселона	23 (29)
1916—1918	Богемия Спортинг	? (?)
1918—1927	Барселона	71 (70)
Национальная сборная**
1915—1924	Каталония	? (?)
1917	Филиппины	5 (14)
1921—1924	Испания	5 (6)
Тренерская карьера
1951	Испания
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Паули́но Алька́нтара Рьестра́ (исп. Paulino Alcántara Riestrá; 7 октября 1896, Илоило, Испанская Ост-Индия — 13 февраля 1964, Барселона, Испания) — испанский футболист филиппинского происхождения. Является одним из лучших нападающих за всю историю футбольного клуба «Барселона», забив за клуб 369 мячей в 357 официальных и товарищеских играх, а также самым молодым игроком «Барсы», когда-либо выходившим на поле.

Биография

Клубная карьера

Дебют в 15 лет

Паулино Алькантара родился на Филиппинах в семье каталонца и филиппинки, но позже с родителями переехал в Испанию. Паулино вырос в Барселоне и первоначально играл за клуб «Галено», прежде чем его обнаружил Жоан Гампер, который отвёл юного Паулино в «Барселону». Его дебют в команде состоялся в матче чемпионата Каталонии против клуба «Катала» 25 февраля 1912 года, на тот момент Паулино было только 15 лет, 4 месяца и 18 дней. В том матче «Барселона» выиграла со счётом 9:0, а Алькантара забил первые три мяча. Алькантара стал первым филиппинским и вообще азиатским игроком в европейском клубе.

Среди его одноклубников на тот момент были такие футболисты как Франциско Бру, Джек Гринуэлл и Рома Форнс. Паулино помог клубу завоевать кубок Испании в 1913 году и победу в чемпионате Каталонии в 1916 году.

Возвращение на Филиппины

В 1916 году Алькантаре с родителями пришлось принять решение вернуться на Филиппины. Там Паулино продолжил свои исследования в области медицины, но и не забыл о футболе и стал выступать за клуб «Богемия Спортинг» из Манилы. В 1917 году Паулино представлял сборную Филиппин на чемпионате Дальнего Востока на играх в Токио. 10 сентября 1917 года Алькантара помог сборной Филиппин обыграть сборную Японии со счётом 15:2, эта победа является самой крупной для сборной Филиппин. Паулино также представлял Филиппины на международных турнирах в настольный теннис. Между тем «Барселона» не смогла завоевать главных трофеев в его отсутствие, и тогда клуб заявил, что вернёт Алькантару в Испанию. Паулино в то время болел малярией и, по-видимому, отказался принимать предписанные лекарства до тех пор, пока его родители не позволят ему вернуться в Испанию.

Золотой век

Вернувшись в Испанию, Паулино вернулся и в клуб «Барселона». К этому времени бывший капитан команды, а теперь и главный тренер Джек Гринуэлл решил поэкспериментировать с Паулино, выставив его на поле в качестве защитника, но протесты со стороны болельщиков подвигнули Гринуэлла вернуть Алькантару в линию нападения. В 1919 году Паулино помог клубу выиграть ещё один чемпионат Каталонии. Клуб также достиг и финала кубка Испании, но в нём уступил в дополнительном тайме клубу «Аренас Хечо» со счётом 5:2. В 1920 году «Барселона» вновь выиграла чемпионат Каталонии и кубок Испании, Алькантара отметился двумя мячами в финале кубка Испании против «Атлетик Бильбао», матч завершился со счётом 2:0. Наряду с Алькантарой на тот момент в «Барселоне» появилось несколько великих игроков, таких как Сагибарбэ, Рикардо Самора, Хосеп Самитер и Феликс Сесумага.

Последние победы «Барселоны» ознаменовали начало первой золотой эры, когда клуб доминировал как в чемпионате так и в кубке, а Паулино был частью этой золотой эры. В 1922 году Алькантаре забил два мяча в финале кубка Испании против «Реал Униона», матч закончился победой «Барсы» со счётом 5:1. В финале кубка Испании 1926 году Паулино забил решающий мяч в дополнительное время в матче против «Атлетико Мадрида», итоговый счётом зафиксировал победу «Барселоны» со счётом 3:2.

Карьера в сборной

Алькантара в 1915 году дебютировал в сборной Каталонии. В период между 1915 и 1924 года Паулино провёл по крайней мере 6 игр и забил 4 мяча. Однако подтверждения этой статистики не сохранилось, возможно Паулино сыграл и забил больше. Играя в сборных Каталонии и Филиппин, где он провёл 5 матчей и забил 14 голов, Паулино успел сыграть и за сборную Испании.

В 1920 году, Алькантара, вместе с Рикардо Саморой, Хосепом Самитерой и Феликсом Сесумагой были выбраны для представления Испании на Олимпийских Играх, которые должны были пройти в бельгийском городе Антверпен. Вместо олимпийских игр Алькантара предпочёл остаться дома и продолжать сдавать медицинские экзамены. В конце концов Паулино дебютировал за Испанию в возрасте 25 лет 7 октября 1921 года в матче против сборной Бельгии, забив оба мяча в матче. Впоследствии Алькантара 6 раз сыграл за сборную Испании и забил 6 мячей.

Завершение футбольной карьеры

В 1927 году после завершения карьеры игрока, Паулино в возрасте 31 года стал врачом. 5 июля 1927 года «Барселона» сыграла товарищеский матч против сборной Испании, в честь Алькантаро. Позже Паулино выполнял функции директора клуба между 1931 и 1934 годом. В 1951 году Алькантара был одним из трех кандидатов на пост главного тренера сборной Испании, впоследствии при нём сборная провела только три матча.

Умер Паулино Алькантара 13 февраля 1964 года в возрасте 67 лет в Барселоне.

Достижения

• Чемпион Каталонии: 10

1913, 1916, 1919, 1920, 1921, 1922, 1924, 1925, 1926, 1927

• Обладатель Кубка Испании: 5

1913, 1920, 1922, 1925, 1926

Статистика выступлений

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Чемпионат Каталонии		Кубок Испании		Прочие		Итого		Товарищеские матчи		Всего
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Барселона	1911/12	1	3	0	0	0	0	1	3	1	3	2	6
	1912/13	0	0	2	0	1	2	3	2	6	13	9	15
	1913/14	6	2	0	0	2	1	8	3	23	19	31	22
	1914/15	6	4	0	0	2	1	8	5	14	20	22	25
	1915/16	10	20	4	4	-	-	14	24	10	9	24	33
	1917/18	0	0	0	0	2	0	2	0	4	5	6	5
	1918/19	12	12	5	5	-	-	17	17	18	25	35	42
	1919/20	9	15	3	3	-	-	12	18	25	30	37	48
	1920/21	8	7	0	0	-	-	8	7	10	12	18	19
	1921/22	8	19	3	8	-	-	11	27	11	15	22	42
	1922/23	8	7	0	0	-	-	8	7	27	27	35	34
	1923/24	7	4	7	9	-	-	14	13	35	26	49	39
	1924/25	2	0	2	0	-	-	4	0	11	5	15	5
	1925/26	14	4	6	3	-	-	20	7	7	7	27	14
	1926/27	3	2	4	2	-	-	7	4	10	7	17	11
Всего за карьеру		94	99	36	34	7	4	137	137	212	223	349	360

Ссылки

• [www.barcamania.com/materials/60.html Паулиньо Алькантара. «На заре»]
• [futbol.sportec.es/seleccion/ficha_jugador.asp?j=16&n=alcantara/paulino/alcantara/riestra Статистика на сайте «Futbol.sportec.es»]
• [www.fcbarcelona.com/web/english/club/historia/jugadors_de_llegenda/alcantara.html Паулино Алькантара на официальном сайте «Барселоны»]

Отрывок, характеризующий Алькантара, Паулино

Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.
– Вот еще знакомый, Болконский, видите, мама? – сказала Наташа, указывая на князя Андрея. – Помните, он у нас ночевал в Отрадном.
– А, вы его знаете? – сказала Перонская. – Терпеть не могу. Il fait a present la pluie et le beau temps. [От него теперь зависит дождливая или хорошая погода. (Франц. пословица, имеющая значение, что он имеет успех.)] И гордость такая, что границ нет! По папеньке пошел. И связался с Сперанским, какие то проекты пишут. Смотрите, как с дамами обращается! Она с ним говорит, а он отвернулся, – сказала она, указывая на него. – Я бы его отделала, если бы он со мной так поступил, как с этими дамами.


Вдруг всё зашевелилось, толпа заговорила, подвинулась, опять раздвинулась, и между двух расступившихся рядов, при звуках заигравшей музыки, вошел государь. За ним шли хозяин и хозяйка. Государь шел быстро, кланяясь направо и налево, как бы стараясь скорее избавиться от этой первой минуты встречи. Музыканты играли Польской, известный тогда по словам, сочиненным на него. Слова эти начинались: «Александр, Елизавета, восхищаете вы нас…» Государь прошел в гостиную, толпа хлынула к дверям; несколько лиц с изменившимися выражениями поспешно прошли туда и назад. Толпа опять отхлынула от дверей гостиной, в которой показался государь, разговаривая с хозяйкой. Какой то молодой человек с растерянным видом наступал на дам, прося их посторониться. Некоторые дамы с лицами, выражавшими совершенную забывчивость всех условий света, портя свои туалеты, теснились вперед. Мужчины стали подходить к дамам и строиться в пары Польского.
Всё расступилось, и государь, улыбаясь и не в такт ведя за руку хозяйку дома, вышел из дверей гостиной. За ним шли хозяин с М. А. Нарышкиной, потом посланники, министры, разные генералы, которых не умолкая называла Перонская. Больше половины дам имели кавалеров и шли или приготовлялись итти в Польской. Наташа чувствовала, что она оставалась с матерью и Соней в числе меньшей части дам, оттесненных к стене и не взятых в Польской. Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерно поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими, испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. Ее не занимали ни государь, ни все важные лица, на которых указывала Перонская – у ней была одна мысль: «неужели так никто не подойдет ко мне, неужели я не буду танцовать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины, которые теперь, кажется, и не видят меня, а ежели смотрят на меня, то смотрят с таким выражением, как будто говорят: А! это не она, так и нечего смотреть. Нет, это не может быть!» – думала она. – «Они должны же знать, как мне хочется танцовать, как я отлично танцую, и как им весело будет танцовать со мною».