Альмодовар, Педро

Педро Альмодовар
Pedro Almodóvar
Педро Альмодовар в 1988 г.
Имя при рождении:	Педро Альмодовар Кабальеро
Дата рождения:	25 сентября 1949(1949-09-25) (74 года)
Место рождения:	Кальсада-де-Калатрава, Испания
Гражданство:	Испания Испания
Профессия:	кинорежиссёр, сценарист, продюсер
Карьера:	1974 — настоящее время
[- ]

Пе́дро Альмодо́вар Кабалье́ро (исп. Pedro Almodóvar Caballero; род. 25 сентября 1949, Кальсада-де-Калатрава) — испанский кинорежиссёр, кинопродюсер и сценарист, который приобрёл всемирную известность во 2-й половине 1980-х годов комедийными мелодрамами и «пленительно агрессивным дизайном» фильмов.

Биография

Родился в городе Кальсада-де-Калатрава (провинция Сьюдад-Реаль, Кастилия — Ла-Манча). В 8 лет переехал вместе с семьёй в Эстремадуру, где посещал сначала салезианскую, а потом францисканскую школы.

В 16 лет, один, без семьи и денег, переехал в Мадрид. Сменив множество мест работы, на 12 лет осел в компании «Телефоника». В это же время стал членом театральной группы «Los Goliardos». Играл маленькие роли в профессиональном театре, где познакомился с Кармен Маурой. Вместе с Фабио Макнамарой организует музыкальную группу в стиле пародийный панк-глэм-рок. Пишет рассказы, которые периодически публикуются в коллективных сборниках («Сон разума»).

В 1980 году снял свой первый полнометражный фильм «Пепи, Люси, Бом и остальные девушки». Началом этому проекту послужила фотоновелла Альмодовара «Частые эрекции» («Erecciones generales»), созданная по заказу журнала «El Víbora». Фильм снимался больше года, только по выходным. Деньги, в сумме полмиллиона песет, нашли Феликс Ротаэта, ещё один участник группы «Los Goliardos», и Кармен Маура, оборудование одалживалось. Тем не менее, нехватка средств обернулась свободой действий. Фильм сразу же стал культовым в независимых кругах и среди посетителей сети кинотеатров Альфавиль, где он шёл на ночных сеансах в течение 4 лет.

Первый крупный успех пришёл к Альмодовару после фильма «За что мне это?». Вот так отзывалась об этой картине газета «Нью-Йорк Таймс»: «Замечательная чёрная комедия. Просто маленький шедевр».

В 1985 году вместе со своим братом, Агустином Альмодоваром, создал продюсерскую компанию «El Deseo», которая начала свою деятельность с выпуска в 1986 году фильма Педро Альмодовара «Закон желания». Позже «El Deseo» выпустила проекты таких режиссёров, как Алекс де ла Иглесия, Гильермо дель Торо, Даниэль Кальпарсоро, Моника Лагуна, Изабель Койшет, а также дуэта, состоящего из Дуньи Аясо и Феликса Сабросо.

Мировое признание Альмодовару принесла эксцентрическая комедия «Женщины на грани нервного срыва». Она получила около пятидесяти национальных премий, первый Европейский приз «Феликс» и номинировалась на «Оскар». За чередой ярких, «безбашенных» комедий периода постфранкистского раскрепощения, известного как «мовида» (en), последовали более сдержанные картины 1990-х годов, в которых Альмодовар осваивал более зрелую, менее эпатажную тематику. Своими мелодрамами он пытается развивать традиции кумиров — Фассбиндера, Джона Сталя и Дугласа Сирка.

Итогом этих исканий стал фильм «Всё о моей матери» (1999), где из лабиринта экзотических страстей режиссёр выходит на общечеловеческие темы, на этот раз оставляя своим героям шанс на примирение и обретение. С этого фильма, получившего десятки национальных премий и «Оскар» за лучшую ленту на иностранном языке, начался для Альмодовара второй период расцвета. Все четыре фильма, вышедшие в 1999—2006 годах, были признаны мировой кинопрессой шедеврами. В 2002 году фильм «Поговори с ней» принёс Альмодовару «Оскар» за лучший сценарий.

Триумфу Альмодовара сопутствует обострение отношений с киноакадемией Испании, которая не выдвинула «Поговори с ней» на соискание «Оскара» в номинации «Лучший иностранный фильм». В 2005 году, когда следующий фильм Альмодовара, «Дурное воспитание», не получил ни одной премии «Гойя», он вместе с братом объявляет о выходе из состава академии, объяснив это несогласием с системой голосования, не позволяющей победить в номинации при небольшом количестве голосов «за».

Творчество

В фильмах Альмодовара, особенно ранних, представлена жизнь трансвеститов и маргиналов; они полны эпатирующих персонажей и тем. Тем не менее кинематограф Альмодовара выходит далеко за рамки жанрового «гейского» кино. Особенно интересует его работа с женскими персонажами:

Мир фильмов Альмодовара — это мир женщин, свободных, привлекательных и решительных, будь они монахини, домохозяйки или знаменитые певицы. Режиссёр в многочисленных интервью признается, что испытывает адские муки, создавая мужские персонажи. Отвергая устаревшую, по его мнению, систему кинозвезд, режиссёр создает собственных, представляя с одинаковым успехом на экране и на приемах целый выводок экзотических актеров и актрис, вся дальнейшая карьера которых неизбежно несет отпечаток работы с Альмодоваром.

Творчество Альмодовара тесно связано с национальным менталитетом испанцев. Отмечается влияние барокко, поэтики эсперпенто, особенно театра Валье-Инклана и фильмов Буньюэля. К типично испанским чертам относят, в частности, соединение трагического и фарсового начала. Бушующие на экране эмоции передаёт и сочная цветовая гамма, ставшая элементом фирменного стиля Альмодовара:

Альмодовар стал культурным героем Испании, творцом ее нового постмодернистского образа. В этом образе ключевую роль играет рекламный дизайн, использующий яркие, «химические» цвета — желтый, синий, малиновый; подающий крупным планом такие эротичные фрагменты человеческого тела, как глаза, ноги, пальцы рук с накрашенными ногтями и, конечно, губы, которых в фильмах Альмодовара можно встретить несчетное количество — капризных, вожделеющих, презрительных, обещающих, призывных. В острых композициях с ними, с легким оттенком сюра, оказываются неодушевленные предметы — срезанные цветы, ножницы, кольца, черные очки, кожаные платья, цилиндрики губной помады и туфли на высоких каблуках.

— Андрей Плахов

Избранная фильмография

Режиссёр

Год	Название	Оригинальное название
1980	Пепи, Люси, Бом и остальные девушки	Pepi, Luci, Bom y otras chicas del montón
1982	Лабиринт страстей	Laberinto de pasiones
1983	Нескромное обаяние порока	Entre tinieblas
1984	За что мне это?	¿Qué he hecho yo para merecer esto?
1986	Матадор	Matador
1987	Закон желания	La ley del deseo
1988	Женщины на грани нервного срыва	Mujeres al borde de un ataque de nervios
1990	Свяжи меня!	¡Átame!
1991	Высокие каблуки	Tacones lejanos
1993	Кика	Kika
1995	Цветок моей тайны	La flor de mi secreto
1997	Живая плоть	Carne trémula
1999	Всё о моей матери	Todo sobre mi madre
2002	Поговори с ней	Hable con ella
2004	Дурное воспитание	La mala educación
2006	Возвращение	Volver
2009	Советница-каннибал	La concejala antropófaga
2009	Разомкнутые объятия	Los abrazos rotos
2011	Кожа, в которой я живу	La piel que habito
2013	Я очень возбуждён	Los amantes pasajeros
2016	Джульетта	Julieta

Продюсер

Год	Название	Оригинальное название	Режиссёр
1993	Операция «Мутанты»	Acción mutante	Иглесиа, Алекс де ла
2001	Хребет дьявола	El espinazo del diablo	Дель Торо, Гильермо
2003	Моя жизнь без меня	Mi vida sin mí	Койшет, Изабель
2005	Тайная жизнь слов	La vida secreta de las palabras	Койшет, Изабель
2014	Дикие истории	Relatos salvajes	Шифрон, Дамиан

Признание

• Иностранный почетный член Американской академии искусств и наук.
• Почётный доктор Оксфордского университета (2016).

Награды

Педро Альмодовар получил множество различных кинопремий, здесь перечислены самые престижные из них.

Два «Оскара»:

• 1999 — Лучший иностранный фильм («Всё о моей матери»)
• 2003 — Лучший сценарий («Поговори с ней»)

Две премии Каннского кинофестиваля:

• 1999 — Лучший режиссёр («Всё о моей матери»)
• 2006 — Лучший сценарий («Возвращение»)

«Премия „Феликс“ („Еврооскар“)»:

• 1988 — Лучший фильм в номинации молодых начинающих режиссёров («Женщины на грани нервного срыва»)

Два «Золотых глобуса»:

• 1999 — Лучший иностранный фильм («Всё о моей матери»)
• 2003 — Лучший иностранный фильм («Поговори с ней»)

Четыре премии «Гойя»:

• 1988 — Лучший фильм («Женщины на грани нервного срыва»)
• 1988 — Лучший оригинальный сценарий («Женщины на грани нервного срыва»)
• 1999 — Лучший фильм («Всё о моей матери»)
• 1999 — Лучший режиссёр («Всё о моей матери»)

Литература

• Фредерик Стросс. Педро Альмодовар. Интервью./ Перев. Маруси Климовой, СПб.: Азбука-классика, 2007 г. — ISBN 978-5-91181-523-3
• Альмодовар П. Патти Дифуса и другие истории. СПб., Азбука, 2005.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Педро Альмодовар

• [www.pedroalmodovar.es Официальный сайт Педро Альмодовара]
• [videodrome.ru/stuff/3980-455.shtml Интервью Педро Альмодовара. Спасибо диктатору!]
• [seance.ru/category/names/almodovar/ Статьи о Педро Альмодоваре на сайте журнала «Сеанс»]
• [www.cinematheque.ru/post/141612 Обзорная статья о раннем этапе творчества Педро Альмодовара на «Синематеке»]

Отрывок, характеризующий Альмодовар, Педро

– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.