Альперт, Макс Владимирович

Макс Владимирович Альперт
Род деятельности:	фотограф, фоторепортёр
Дата рождения:	18 марта 1899(1899-03-18)
Место рождения:	Симферополь, Таврическая губерния, Российская империя
Гражданство:	СССР СССР
Дата смерти:	30 ноября 1980(1980-11-30) (81 год)
Место смерти:	Москва, СССР
Супруга:	Глафира Борисовна Белиц-Гейман
Награды и премии:

Макс Влади́мирович А́льперт (18 марта 1899, Симферополь — 30 ноября 1980, Москва) — советский фотограф и фоторепортёр. Один из родоначальников советской серийной репортажной фотографии. Заслуженный работник культуры РСФСР (1966)

Биография

Вместе с братом, Михаилом Альпериным, учился фотографии в Одессе (1914). После Гражданской войны работал фотокорреспондентом в «Рабочей газете» в Москве.

В 1920-е годы входил в ассоциацию фоторепортёров при московском доме печати. В тридцатые годы работал в иллюстрированном журнале «СССР на стройке», подготовил около 50 фотоочерков. Наиболее важные работы этого периода сделаны на строительстве завода в Магнитогорске (Магнитка), на прокладке Турксиба, на сооружении Большого Ферганского канала.

С Альпертом мы бок о бок исколесили Ферганский канал. Какое удовольствие следить за его неутомимостью и прямо-таки фоторепортерской одержимостью. Из горы прекрасных фотографий, запечатлевших эту интереснейшую страницу истории человеческого труда, складывается монументальный образ нашей эпохи.

С. М. Эйзенштейн

Одновременно Альперт работал в газете «Правда», где снимал портреты практически всех крупных советских и многих зарубежных политиков, военных, писателей и шахматистов. Во время Великой Отечественной войны, будучи корреспондентом Фотохроники ТАСС и Совинформбюро, Альперт работал как в тылу, так и на фронте, в боевой обстановке. Автор работы «Комбат», ставшей одним из символов той войны. В конце войны побывал в Праге и Берлине, снимал Парад Победы 24 июня 1945 года в Москве.

В послевоенные годы сотрудничал в разных изданиях. Был ведущим фотокорреспондентом агентства печати «Новости».

Многие выполненные им работы хранятся в коллекции негативов Государственного центрального музея современной истории России.

Награды

• орден Красной Звезды (1.9.1943)
• орден Отечественной войны II степени (27.5.1945)
• два ордена Трудового Красного Знамени
• медали.
• заслуженный работник культуры РСФСР (1966)

Авторская книга

• Роман Кармен «Макс Альперт» Издательство «Планета» Москва 1974 [www.russianartandbooks.com/cgi-bin/russianart/00899R.html]

Семья

Жена — Глафира Борисовна Белиц-Гейман (род. 1925), двоюродная сестра известных советских спортсменов — теннисиста С. П. Белиц-Геймана и пловца С. В. Белиц-Геймана, племянница режиссёра-документалиста Виктора Белиц-Геймана.

Книги с участием работ Макса Альперта

• Антология советской фотографии 1941—1945. — М.: Планета, 1987.
• PROPAGANDA & DREAMS, Edition Stemmle 1999 ISBN 3-908161-80-0

Фотоработы

• Maxim Gorki poezd.jpg

  «Возвращение Максима Горького на родину»

• RIAN archive 61150 Great Patriotic War.jpg

  «Великая Отечественная война», 1944 год.

• RIAN archive 543 A battalion commander.jpg

  «Комбат», 1942 год.

Литература

• «Альперт Макс (Г. Чудаков, великая радость — работа)», журнал «Советское фото» в 1979 году № 3
• Альперт М., Назаров Н. Владивосток. Фотоальбом. М.: Сов. художник, 1967.
• Лаврентьев А. Н. Альперт Макс Владимирович // Энциклопедия русского авангарда: Изобразительное искусство. Архитектура / Авторы-составители В. И. Ракитин, А. Д. Сарабьянов; Научный редактор А. Д. Сарабьянов. — М.: RA, Global Expert & Service Team, 2013. — Т. I: Биографии. А—К. — С. 15—16. — ISBN 978-5-902801-10-8.

Отрывок, характеризующий Альперт, Макс Владимирович

– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.