Альпийская симфония

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Альпийская симфония, op. 64 (нем. Eine Alpensinfonie) — последняя симфоническая поэма немецкого композитора Рихарда Штрауса, написанная в 1915 году. Несмотря на название симфония, по форме это произведение является характерной для Штрауса программной симфонической поэмой.

Идея изобразить в музыке восхождение в горы впервые пришла композитору в голову ещё в юности. Первую попытку осуществить её Штраус предпринял в августе 1878 года, однако согласно признанию самого композитора, результат оказался неудовлетворительным. Позднее он возвращался к этой идее в 1902 году, но также безрезультатно. Первые наброски будущей симфонической поэмы Рихард Штраус сделал в 1911 году, однако вскоре переключился на работу над оперой «Женщина без тени» и вновь вернулся к Альпийской симфонии лишь в 1914 году. Впервые это сочинение было исполнено 18 февраля 1915 года в Берлине под управлением автора.

Различные исполнители осуществили несколько десятков аудиозаписей Альпийской симфонии, в том числе Баварский государственный оркестр под управлением самого Рихарда Штрауса (1941), Саксонская государственная капелла под управлением Карла Бёма (1957) и Рудольфа Кемпе (1971), Берлинский филармонический оркестр под управлением Герберта фон Караяна (1981), симфонический оркестр Ленинградской филармонии под управлением Евгения Мравинского (1964), Лондонский симфонический оркестр под управлением Бернарда Хайтинка (2009) и другие.

Напишите отзыв о статье "Альпийская симфония"



Ссылки


Отрывок, характеризующий Альпийская симфония

Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.