Альс

АльсАльс

</tt>

</tt>

Альс дат. Als
54°59′ с. ш. 9°55′ в. д.54.983° с. ш. 9.917° в. д. / 54.983; 9.917
Акватория	Балтийское море
Страна	Дания Дания
Регион	Южная Дания
Район	Сённерборг
Альс
Площадь	312,22 км²
Население (2009 год)	51 892 чел.
Плотность населения	166,203 чел./км²

Альс (дат. Als) — остров в юго-западной части Балтийского моря. Принадлежит Дании. Площадь 312,22 км². Расположен к юго-востоку от полуострова Ютландия. Население 51 892 чел. (1 января 2009). Остров входит в состав муниципалитета Сённерборг (регион Южная Дания). Административный центр — город Сённерборг.

География

С севера и востока остров омывается проливом Малый Бельт, с юга — водами залива Фленсбург-фьорд (дат. Flensborg Fjord), с запада — водами залива Альс-фьорд (дат. Als Fjord) и пролива Альс-сунн (дат. Als Sund).

Западное побережье изрезано бухтами, на востоке вдоль пролива Малый Бельт расположен Северный лес (дат. Nørreskov) и озеро Норборг (дат. Nordborg Sø).

История

Многочисленные археологические находки показали, что остров был заселён со времён позднего каменного века (неолита).

В средние века остров находился во власти нескольких представителей знати, каждый из которых управлял своей частью острова. Герцог Ганс, сын датского короля Кристиана III, получил во владение часть острова и выкупил остальные территории, объединив остров под своей властью. Позже остров был снова разделён на несколько герцогств.

Спустя несколько лет после 1651 года член герцогского дома Шлезвиг-Гольштейна Эрнст Гюнтер (дат. Ernst Günther) построил дворец Аугустенборг, вокруг которого вырос город Аугустенборг. Эрнст Гюнтер был правнуком короля Кристиана III. Дворец и город получили своё название по имени жены Гюнтера Аугусты (Auguste).

Дворец стал резиденцией их потомков. Позже от датского короля они получили титул герцогов Шлезвиг-Гольштейн-Сённерборг-Аугустенборг (дат. Slesvig-Holsten-Sønderborg-Augustenborg). Относительную известность они получили в XVIII веке, когда герцог стал главным на острове.

В 1848 году герцогство было поглощено датской короной после того, как последний герцог Аугустенбурга Кристиан Август II перешёл на сторону прогерманского движения в Шлезвиг-Гольштейне (см. Датско-прусская война 1848-1850). Линия Аугустенбургов прекратила своё существование в XX веке.

В этом же году по время войны с Пруссией датчане организовали от маяка на полуострове Кегнес (дат. Kegnæs) в юго-западной части острова атаку на австро-прусскую армию.

В 1864 году Альс был оккупирован прусскими войсками во время Датской войны 1864 года. В 1870 году на острове были построены прусские военные укрепления. В 1920 году остров Альс по итогам референдума был возвращён Дании.

После 1920 года на острове стала развиваться промышленность, особенно после 1945 года, когда концерн Danfoss стал международной корпорацией.

Экономика

Административный центр Сённерборг расположен как на самом острове, так и на территории Ютландии. Город разделён проливом Альс-сунн. Обе части города соединены между собой двумя мостами: 662-метровым мостом Альс-сунн (дат. Alssundbroen) (построен в 1978—1981 годы, используется для автомобильного сообщения) и 331-метровым мостом им. короля Кристиана X (дат. Kong Christian den X's Bro) (построен в 1925—1930 годы, используется для автомобильного и железнодорожного сообщения).

Остров имеет паромное сообщение с Ютландией, островами Эрё и Фюн.

Отрасли хозяйства: свиноводство, садоводство. На острове также есть промышленные предприятия, в том числе Danfoss (г. Норборг) — один из крупнейших промышленных концернов Дании.

Достопримечательности

Дворец Аугустенборг

Сейчас в Августенбургском дворце расположена больница. На лестничных пролётах дворца можно увидеть выставку картин по истории дворца, города и герцогства. Дворцовая церковь открыта для посещения в летний период. Во дворце периодически проводятся экскурсии.

Сённерборг

В городе находится замок Сённерборг (XII век) и поместье Саннбьерг (дат. Sandbjerg Gods).

В замке Сённерборг находится музей, экспозиции которого посвящены местной истории и культуре. Музей работает круглогодично.

Поместье Саннбьерг долгое время принадлежало герцогам Сённерборга, потом графам Ревентлов (дат. Reventlow). В 1954 году передано в дар университету города Орхус.

Хьертшпринг

В 1921—1922 годах в болоте близ поместья Хьертшпринг («Прыжок оленя»), на севере острова, было обнаружено самое древнее в Скандинавии место жертвоприношения военной добычи. Среди находок, опубликованных Г. Розенбергом, были 8 однолезвийных мечей и 140 наконечников копий различной формы (древнейшие в Скандинавии стальные предметы вооружения), а также — ладья из Хьертшпринга (Hjortspringbåden) длиной 15,3 метра.

Известные люди острова

На острове родились:

• Герман Банг (1857—1912) — датский писатель.

См. также

• Список островов Дании

Ссылки

• Альзен // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Альс

«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.


На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку.
– Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет!
Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция.
– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.