Альстрёмерия
Поделись знанием:
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
| Альстрёмерия | |||||||||||||||||
 Цветки альстрёмерии поникающей (Alstroemeria revoluta) | |||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||
|
Alstroemeria L. (1762) | |||||||||||||||||
| Типовой вид | |||||||||||||||||
|
Alstroemeria pelegrina L. (1762)
| |||||||||||||||||
| |||||||||||||||||
Альстрёмерия (лат. Alstroemeria) — род южноамериканских корневищных и клубневых красивоцветущих травянистых растений из семейства Альстрёмериевые. В русскоязычной литературе встречаются и другие варианты написания названия рода — «алстромерия»[2], «альстромерия». Число видов — более ста[3].
Альстрёмерии выращивают во всём мире (в том числе в оранжереях) как красивоцветущие декоративные растения — в первую очередь на срезку, иногда как садовые растения.
Содержание
Название
Род Альстрёмерия был назван Карлом Линнеем в честь своего ученика барона Класа Альстрёмера (1736—1794), шведского ботаника, промышленника и мецената. Альстрёмер привёз Линнею образцы семян двух видов альстрёмерии из Испании, где растение в то время уже выращивали[4].
| ||||||||||
Alstroemeria sp. Ботаническая иллюстрация английской художницы Сары Родес (1787—1862). 1804/1805
| ||||||||||
Альстрёмерии известны также под названиями «перуанские лилии» и «лилии инков».
Распространение
Ареал рода охватывает практически всю Южную Америку. Наибольшее видовое разнообразие наблюдается в Андах[5].
Встречаются альстрёмерии и в тропических лесах, и в пустыне Атакама в Чили, и в высокогорьях Боливии и Перу.
Биологическое описание
 |
| |||||||||
Цветок и плоды альстрёмерии
| ||||||||||
Альстрёмерии — многолетние корневищные травы с прямыми стеблями.
Корни сочные, веретенообразные.
Стебли гибкие, прямостоячие.
Листья очерёдные; цельные, линейные, тонкие, изогнутые, расположены большей частью в верхней части стебля. У альстрёмерии, как и у большинства других представителей семейства Альстрёмериевые, наблюдается ресупинация листьв — листовые черешки перекручены на 180 градусов, в результате морфологически нижняя (абаксиальная) сторона листа находится сверху, а морфологически верхняя (адаксиальная) сторона листа находится снизу[4].
Цветки зигоморфные, собраны в зонтиковидные соцветия на верхушках стеблей. Окраска лепестков — жёлтая, розовая, красная, нередко с пятнами (обычно жёлтыми). Как и у большинства других представителей порядка Лилиецветные, число лепестков — шесть, они свободные, расположены по три в два круга, имеют лопатчатую или ланцетную форму, с узкими основаниями; лепестки в разных кругах нередко имеют различную форму и окраску. Почти всегда на лепестках имеются более тёмные продольные чёрточки, ближе к центру цветка утончающиеся и укорачивающиеся.
Нектарники находятся в основании лепестков внутреннего круга. Тычинок шесть, они расположены в два круга; тычиночные нити длинные, свободные, с коротким опушением в основании. Пыльники удлинённые, вскрываются боковой продольной щелью. Гинецей синкарпный (то есть многогнёздный), с многочисленными семязачатками. Завязь нижняя; столбик нитевидный, трёхгранный; рыльце трёхлопастное. Время цветения — весна и лето. Опыление происходит с помощью насекомых (пчёл), а также колибри. При отсутствии опылителей возможно ветроопыление[5][4].
Плод — коробочка, вскрывающаяся полностью, от верха до основания. семена многочисленные, шаровидные, с обильным эндоспермом и маленьким прямым зародышем[4]. Для альстрёмерии характерна автохория — распространение семян без участия каких-либо посредников. По причине напряжения в мёртвых тканях, входящих в состав околоплодника, при вскрытии плода происходит активное разбрасывание семян[6].
Использование
В цветоводстве
| ||||||||||
Культивар альстрёмерии
| ||||||||||
| ||||||||||
Альстрёмерию относят к одним из самых красивых многолетников, выращиваемых на срезку[5]. В то же время у неё имеется недостаток — относительно быстро опадающие лепестки.
В торговых организациях на ценниках альстрёмерии можно встретить надпись, что это «гибрид лилий и орхидей», что не имеет никакого отношения к действительности.
- Агротехника
Все виды альстрёмерии предпочитают хорошо удобренную дренированную кислую почву. Размножение — семенами или делением растений в начале весны. Все виды альстрёмерии переносят небольшие отрицательные температуры[5].
Наиболее известны три группы гибридов[5]:
- Dr Salter: группа гибридов с относительно компактными соцветиями, достаточно широкими открывающимися цветками; на внутренних лепестках — заметные полосы. Alstroemeria ‘Walter Fleming’ — сорт с цветоносами метровой высоты; цветки — различных оттенков жёлтого цвета, внутренние лепестки — более тёмной окраски, с многочисленными чёрточками.
- Ligtu: группа гибридов, полученных в Великобритании в 1920-х годах в результате скрещивания Alstroemeria ligtu и Alstroemeria haemantha, а позже — также с гибридными линиями, ведущими происхождение от Alstroemeria aurea. Вскоре после цветения растения отмирают.
- Голландские гибриды: для них характерны широкие лепестки, при этом внутренние лепестки часто имеют пятна контрастной окраски (например, жёлтые на красном или лиловом фоне); большей частью растения этой группы выращивают в оранжереях на срезку. Примеры сортов: Alstroemeria ‘Friendship’, Alstroemeria ‘Mirella’, Alstroemeria ‘Yellow Friendship’.
Другие сорта:
- Alstroemeria aurea ‘Majestic’, Alstroemeria aurea ‘Majestic’ — сорта высотой до одного метра с оранжевыми цветками.
 |
 |
|
Прочее применение
Практическое значение имеет крахмал, получаемый из корней альстрёмерии. Он находит применение в народной медицине, а также используется для приготовления высококачественного клея[4].
Виды
|
|
|
|
|
|
По информации базы данных The Plant List (2013), род включает 128 видов[3]:
- Alstroemeria achirae Muñoz-Schick & Brinck
- Alstroemeria albescens M.C.Assis
- Alstroemeria altoparadisea Ravenna
- Alstroemeria amabilis M.C.Assis
- Alstroemeria amazonica Ducke
- Alstroemeria andina Phil.
- Alstroemeria angustifolia Herb.
- Alstroemeria annapolina Ravenna
- Alstroemeria apertiflora Baker
- Alstroemeria aquidauanica Ravenna
- Alstroemeria arnicana Ravenna
- Alstroemeria aulica Ravenna
- Alstroemeria aurea Graham — Альстрёмерия золотистая [syn. Alstroemeria aurantiaca]. Вид из Чили с оранжевыми цветками. Встречается на полузаболоченных лугах, а также в лесах из нотофагуса (Nothofagus)[5][4].
- Alstroemeria bahiensis Ravenna
- Alstroemeria bakeri Pax
- Alstroemeria bilabiata Ravenna
- Alstroemeria brasiliensis Spreng. — Альстрёмерия бразильская. Высокорослый вид (высотой почти до двух метров), в соцветиях которых бывает более тридцати цветков[4].
- Alstroemeria burchellii Baker
- Alstroemeria cabralensis Ravenna
- Alstroemeria caiaponica Ravenna
- Alstroemeria calliantha M.C.Assis
- Alstroemeria cantillanica Ravenna
- Alstroemeria capixaba M.C.Assis
- Alstroemeria caryophyllaea Jacq.
- Alstroemeria chapadensis Hoehne
- Alstroemeria chillanensis Grau & Bayer
- Alstroemeria chorillensis Herb.
- Alstroemeria crispata Phil.
- Alstroemeria cuiabana Ravenna
- Alstroemeria cultrifolia Ravenna
- Alstroemeria cunha Vell.
- Alstroemeria decora Ravenna
- Alstroemeria diluta Ehr.Bayer
- Alstroemeria discolor Ravenna
- Alstroemeria douradensis Ravenna
- Alstroemeria espigonensis Ravenna
- Alstroemeria exserens Meyen
- Alstroemeria fiebrigiana Kraenzl.
- Alstroemeria firmulifolia Ravenna
- Alstroemeria foliosa Mart.
- Alstroemeria fuscovinosa Ravenna
- Alstroemeria garaventae Ehr.Bayer
- Alstroemeria gardneri Baker
- Alstroemeria glaucandra Ravenna
- Alstroemeria gouveiana Ravenna
- Alstroemeria graminea Phil. — Альстрёмерия травянистая. Вид из пустыни Атакама в Чили[4].
- Alstroemeria hookeri Sweet — Альстрёмерия Гукера
- Alstroemeria huemulina Ravenna
- Alstroemeria ibitipocae Ravenna
- Alstroemeria igarapavica Ravenna
- Alstroemeria inodora Herb.
- Alstroemeria isabellana Herb. [syn. Alstroemeria campaniflora — Альстрёмерия колокольчатоцветковая]. Вид из южноамериканских тропических лесов[4].
- Alstroemeria itabiritensis Ravenna
- Alstroemeria itatiaica Ravenna
- Alstroemeria jequitiana Ravenna
- Alstroemeria jocunda Ravenna
- Alstroemeria julieae M.C.Assis
- Alstroemeria kingii Phil.
- Alstroemeria lactilutea Ravenna & Brinck
- Alstroemeria landimana Ravenna
- Alstroemeria leporina Ehr.Bayer & Grau
- Alstroemeria ligtu L. — Альстрёмерия лигту. Один из наиболее холодоустойчивых видов; происходит из Чили; высота растения — до 90 см; листья более узкие, чем у других видов[5].
- Alstroemeria litterata Ravenna
- Alstroemeria longaviensis Ravenna
- Alstroemeria longistaminea Mart.
- Alstroemeria longistyla Schenk
- Alstroemeria lutea Muñoz-Schick
- Alstroemeria magna Ravenna
- Alstroemeria magnifica Herb.
- Alstroemeria malmeana Kraenzl.
- Alstroemeria modesta Phil.
- Alstroemeria mollensis Muñoz-Schick & Brinck
- Alstroemeria monantha Ravenna
- Alstroemeria monticola Mart.
- Alstroemeria nidularis Ravenna
- Alstroemeria nivalis Meyen — Альстрёмерия снежная. Высокогорный вид из Боливии и Перу, встречается до высоты 4000 метров над уровнем моря.
- Alstroemeria nivea Ravenna
- Alstroemeria ochracea M.C.Assis
- Alstroemeria orchidioides Meerow, Tombolato & F.K.Mey.
- Alstroemeria oreas Schauer
- Alstroemeria pallida Graham
- Alstroemeria paraensis M.C.Assis
- Alstroemeria patagonica Phil. [syn. Alstroemeria nana — Альстрёмерия карликовая]. Этот аргентинский вид растёт в Патагонии на гальке по берегам озёр. Высота растения составляет всего 3—8 см, цветок единственный[4].
- Alstroemeria paupercula Phil.
- Alstroemeria pelegrina L. typus[7] — Альстрёмерия пелегринская. Вид, распространённый в Бразилии[2].
- Alstroemeria penduliflora M.C.Assis
- Alstroemeria philippii Baker
- Alstroemeria piauhyensis Gardner ex Baker — Альстрёмерия пиауисская. Вид из южноамериканских тропических лесов[4].
- Alstroemeria plantaginea Mart.
- Alstroemeria poetica Ravenna
- Alstroemeria polpaicana Ravenna
- Alstroemeria polyphylla Phil. — Альстрёмерия многолистная. Вид из пустыни Атакама в Чили[4].
- Alstroemeria presliana Herb.
- Alstroemeria pseudospathulata Ehr.Bayer
- Alstroemeria pubiflora Ravenna
- Alstroemeria pudica Ravenna
- Alstroemeria pulchella L.f. — Альстрёмерия хорошенькая[8]. Вид из Бразилии с клубневыми корнями и раскидистыми стеблями; высота растения — до 60 см; при благоприятном климате растение может быстро разрастаться, становясь трудно искоренимым сорняком[5].
- Alstroemeria pulchra Sims
- Alstroemeria punctata Ravenna
- Alstroemeria pygmaea Herb.
- Alstroemeria radula Dusén
- Alstroemeria recumbens Herb.
- Alstroemeria revoluta Ruiz & Pav. — Альстрёмерия поникающая. Вид из Чили высотой около 80 см.
- Alstroemeria ribeirensis Ravenna
- Alstroemeria roseoviridis Ravenna
- Alstroemeria rupestris M.C.Assis
- Alstroemeria sabulosa Ravenna
- Alstroemeria schizanthoides Grau
- Alstroemeria sellowiana Seub.
- Alstroemeria sierrae Munoz
- Alstroemeria spathulata C.Presl
- Alstroemeria speciosa M.C.Assis
- Alstroemeria spectabilis Ravenna
- Alstroemeria stenopetala Seub.
- Alstroemeria stenophylla M.C.Assis
- Alstroemeria talcaensis Ravenna
- Alstroemeria timida Ravenna
- Alstroemeria tombolatoana M.C.Assis
- Alstroemeria umbellata Meyen
- Alstroemeria variegata M.C.Assis
- Alstroemeria venusta Ravenna
- Alstroemeria versicolor Ruiz & Pav.
- Alstroemeria virginalis Ravenna & Brinck
- Alstroemeria viridiflora Warm.
- Alstroemeria werdermannii Ehr.Bayer
- Alstroemeria xavantinensis Ravenna
- Alstroemeria yaelae Ravenna
- Alstroemeria zoellneri Ehr.Bayer
Ещё некоторое число видовых названий этого рода имеют в The Plant List (2013) статус unresolved name, то есть относительно этих названий нельзя однозначно сказать, следует ли их использовать как названия самостоятельных видов — либо их следует свести в синонимику других таксонов[3].
Напишите отзыв о статье "Альстрёмерия"
Примечания
- ↑ Об условности указания класса однодольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Однодольные».
- ↑ 1 2 [botsad.ru/endanger5.htm Редкие растения мира. Центральная и Южная Америка]. Статья на сайте Ботанического сада ДВО РАН (Проверено 20 июля 2010)
- ↑ 1 2 3 [www.theplantlist.org/1.1/browse/A/Alstroemeriaceae/Alstroemeria/ Alstroemeria] (англ.). The Plant List. Version 1.1. (2013). Проверено 30 мая 2016.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Баранова, 1981.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Ботаника. Энциклопедия «Все растения мира»: Пер. с англ. = Botanica / ред. Д. Григорьев и др. — М.: Könemann, 2006 (русское издание). — С. 84—85. — 1020 с. — ISBN 3-8331-1621-8.
- ↑ Тахтаджян А. Л. Распространение семян и плодов // Жизнь растений. В 6-ти т. / под ред. А. Л. Тахтаджяна. — М.: Просвещение, 1980. — Т. 5. Ч. 1. Цветковые растения. — С. 96—103. — 430 с. — 300 000 экз.
- ↑ [botany.si.edu/ing/INGsearch.cfm?searchword=Alstroemeria Сведения о роде Alstroemeria] в базе данных Index Nominum Genericorum Международной ассоциации по таксономии растений (IAPT). (англ.) (Проверено 30 мая 2016)
- ↑ Русское название таксона — согласно следующему изданию:
- Шрётер А. И., Панасюк В. А. [biology.krc.karelia.ru:8080/biology/_Энциклопедии,%20словари/Словарь%20названий%20растений.%20Русский,%20английский,%20латинский,%20китайский%20(Шретер,%20А.%20И.,%20Панасюк,%20В.%20А.,%201999).djvu Словарь названий растений] = Dictionary of Plant Names / Межд. союз биол. наук, Нац. к-т биологов России, Всерос. ин-т лек. и ароматич. растений Рос. сельскохоз. академии; Под ред. проф. В. А. Быкова. — Koenigstein: Koeltz Scientific Books, 1999. — С. 40. — 1033 с. — ISBN 3-87429-398-X.
Литература
- Баранова М. В. Семейство альстрёмериевые (Alstroemeriaceae) // Жизнь растений. В 6 т. / Гл. ред. А. Л. Тахтаджян. — М.: Просвещение, 1981. — Т. 6. Цветковые растения. / Под ред. А. Л. Тахтаджяна. — С. 91—94. — 543 с. — 300 000 экз.
Ссылки
- Альстремерия // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [www.newshouse.ru/page-id-442.html В. Белянинова. Альстремерия — лилия инков. Журнал «Наша усадьба» № 11, 2006] (рус.)
- [delta-intkey.com/angio/www/Alstroem.htm Watson L., Dallwitz M. J. Семейства цветковых растений. Альстрёмериевые] (англ.) (Проверено 25 марта 2009)
- [eol.org/pages/38062/overview Альстрёмерия]: информация на сайте «Энциклопедия жизни» (EOL) (англ.) (Проверено 26 июня 2009)
Отрывок, характеризующий Альстрёмерия
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
