Альтирин

</td>

   </tr>

† Альтирин
Череп
Научная классификация
Царство: Животные Класс: Пресмыкающиеся Надотряд: Динозавры Отряд: Птицетазовые Подотряд: Орнитоподы Семейство: Игуанодонтиды Род: Альтитрин
Латинское название
Altirhinus Norman, 1998
Виды
Altirhinus kurzanovi Norman, 1998

Альтири́н (лат. Altirhinus) («высокий нос») — род птицетазовых динозавров из семейства игуанодонтид.

Общее описание

Альтирин был травоядным животным, передвигавшимся на двух конечностях при беге или ходьбе, но, вероятно, мог становиться на четыре ноги при поедании пищи. Согласно первоначальному описанию, его тело достигало длины 8 метров от морды ко кончика хвоста. Однако в 2010 году палеонтолог Грегори С. Пол (англ.) оценил длину альтирина в 6,5 метров и массу в 1,1 тонны. Единственный найденный череп животного достигает 760 мм в длину, с широкой пастью и отличительным высоким сводом в верхней части морды, от которого динозавр и получил своё название.

История изучения

Все известные экземпляры этого динозавра были найдены в 1981 году совместных советско-монгольских экспедиций в геологической формации ХухТээг, на территории аймака Дорноговь, Монголия. ХухТээг датируется 125—100 миллионами лет назад, что относится к отложениям аптского — альбского ярусов Нижнего мела. В этих же слоях были найдены пситтакозавр и примитивный анкилозаврид шамозавр.

В настоящее время известно несколько окаменелых скелетов разного возраста и размера. Типовым экземпляром, PIN 3386/8, является череп (особенно хорошо сохранилась его левая сторона), а также некоторые элементы скелета, состоящие из частичных останков конечностей, плечевого и тазового поясов. Также были раскопаны фрагменты черепа вместе с останками рёбер, частями позвонков и передними конечностями. Третий образец состоит из множества костей конечностей и 34 хвостовых позвонков, оставшихся от меньшей особи. По соседству были обнаружены два скелета, вероятно, принадлежавших молодым особям.

Первоначально останки альтирина были отнесены к виду Iguanodon orientalis, который был впервые описан в 1952 году. Однако, как показали дальнейшие исследования, название Iguanodon orientalis было основано на незначительных фрагментарных останках, плохо изученных и практически не отличимых от европейского Iguanodon bernissartensis. И поскольку найденные в 1981 году в Монголии останки нельзя было ассоциировать с Iguanodon orientalis, им потребовалось новое название. Британский палеонтолог Дэвид Норман (англ.) в 1998 году выделил их в отдельный род и вид Altirhinus kurzanovi.

Название было скомпановано из латинского слова altus - «высокий» и греческого ῥίς, rhis (род. пад. от rhinos) - «нос», «морда». Единственный найденный вид назван в честь русского палеонтолога Сергея Курзанова, который обнаружил образцы в 1981 году.

Таксономия

Альтирин безусловно является продвинутым игуанодонтом, только основанным на семействе гадрозаврид, однако насчёт точного расположения рода и вида в генеалогии орнитопод до сих пор нет единого мнения. В первоначальном описании он был включён вместе с игуанодоном и уранозавром в семейство игуанодонтид. Более поздние исследования показали бо́льшую обособленность альтирина от этих двух родов. Он был ближе к протогадросу, пробактрозавру и гадрозавридам. Первые два исследования также поместили эоламбию между альтирином и гадрозавридами, пока анализ, проведённый Норманом, не выявил принадлежность этих двух родов к одной кладе.

Палеобиология

Передвижение

Поскольку его передние конечности примерно вдвое короче задних, альтирин, скорее всего, был двуногим. Тем не менее, кости его запястий были толстыми и составными, а три центральных пальца передних конечностей - широкими, хорошо растягивались в суставах и оканчивались копытцами. Это указывает на то, что передние лапы были приспособлены поддерживать вес животного. Как и многие орнитоподы, альтирин, возможно, проводил много времени, опираясь на четыре лапы, например, во время кормления.

Питание

Если три средних пальца передних конечностей были толстыми и приспособленными удерживать большой вес животного, то внешние пальцы кардинально отличались. Первый палец был простым острым шипом, как у игуанодона. Помимо защитной функции, большой палец мог использоваться для вскрытия плодов и семян. Мизинец противопоставлялся остальным пальцам и, вероятно, служил для захвата пищи.

Между клювом в передней части рта и жевательными зубами существовал большой разрыв (диастема), который позволял этим двум частям рта работать независимо — альтирин мог орудовать клювом и одновременно пережёвывать. Подобная способность присутствует у многих травоядных млекопитающих, которые могут срезать резцами и одновременно пережёвывать коренными зубами.

Альтирин был одним из ряда продвинутых игуанодонтов с мордами, расширенными наружу. Это оказалось возможным из-за конвергентной эволюции гадрозаврид, известных своими «утиными» мордами. Подобные приспособления присутствуют у многих ныне живущих травоядный млекопитающих, различных по происхождению. Современные коровы, лошади, а также белый носорог обладают похожей расширенной мордой, как и другие пасущиеся животные. Выпас чаще всего происходит на уровне земли, и если расширенные морды альтирина и других родственных видов можно объяснить адаптацией к выпасу, становится понятной анатомия передних конечностей - для того, чтобы наклонять голову поближе к земле.

Носовой свод

Характерная арочная конструкция альтирина сформирована носовыми костями. Подобную структуру можно видеть, например, у австралийского муттабурразавра. Существует множество предположений, для чего она могла использоваться. Возможно, она вмещала обширную сеть сосудов для охлаждения крови, или там содержались запасы воды, или она служила для усиления обоняния. Альтернативные версии приписывают такой структуре коммуникативные функции, например, усиление звука или цветовая раскраска. Поскольку обнаружено только два черепа, вполне вероятно, что свод присутствовал только у животных одного пола, в таком случае, он использовался для демонстрации сексуальности, как у современных морских слонов.

Источники

• Рождественский, А. К. 1952. Открытие игуанодонтов в Монголии. Доклады Академии Наук СССР. 84(6): 1243-1246
• Head, J.J. 2001. A reanalysis of the phylogenetic position of Eolambia caroljonesa. Journal of Vertebrate Paleontology. 21(2): 392-396.
• Kobayashi, Y. & Y. Azuma (2003). "A new iguanodontian (Dinosauria: Ornithopoda) from the Lower Cretaceous Kitadani Formation of Fukui Prefecture, Japan". Journal of Vertebrate Paleontology. 23(1): 392-396.
• Norman, D.B. 1996. On Asian ornithopods (Dinosauria, Ornithischia). 1. Iguanodon orientalis Rozhdestvensky, 1952. Zoological Journal of the Linnean Society. 116: 303-315.
• Norman, D.B. 1998. On Asian ornithopods (Dinosauria, Ornithischia). 3. A new species of iguanodontid dinosaur. Zoological Journal of the Linnean Society. 122: 291-348.
• Norman, D.B. 2004. Basal Iguanodontia. In: Weishampel, D.A., Dodson, P. & Osmolska, H. (Eds.). The Dinosauria (2nd Edition). Berkeley: University of California Press. Pp. 413–437.

Отрывок, характеризующий Альтирин

– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?