Альфонсин, Рауль

Рауль Рикардо Альфонсин Raúl Ricardo Alfonsín<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Президент Аргентины
10 декабря 1983 года — 8 июля 1989 года
Предшественник:	Рейнальдо Биньоне
Преемник:	Карлос Сауль Менем
Место погребения:	кладбище Реколета
Отец:	Серафин Рауль Альфонсин
Мать:	Анна Мария Фулькес
Дети:	Сыновья: Рауль Фелипе, Рикардо Луис, Хавьер Игнасио Дочери: Анна Мария, Мария Марсела, Мария Инес
Профессия:	адвокат
Автограф:
Награды:

Рау́ль Рика́рдо Альфонси́н Фу́лькес (исп. Raúl Ricardo Alfonsín Foulques; 13 марта 1927, Часкомус, Буэнос-Айрес — 31 марта 2009, Буэнос-Айрес) — аргентинский политик, президент Аргентины с 1983 по 1989 от партии Гражданский радикальный союз (ГРС). Одержал победу на свободных выборах, но не смог остановить гиперинфляцию и рост внешнего долга. В 1989 году ушёл в отставку.

Биография

Происхождение и ранние годы

Рауль Рикардо Альфонсин родился 13 марта 1927 в городе Часкому́с в большой семье, члены который на данный момент насчитывают более 80 человек. Его мать — Анна Мария Фолкс — британского происхождения, отец Серафин Рауль Альфонсин — галисийско-немецкого. Начальное образование получал в обычной средней школе, в 13 лет поступил в военный лицей «Генерал Сан-Мартин», откуда выпустился со степенью бакалавра.

После окончания военного лицея продолжил образование на юридическом факультете Национального университета Ла-Платы (Аргентина), окончив его с получением учёной степени доктора права.

Политическая карьера

Политическая карьера будущего президента началась в 1945 году с его вступления в одну из самых крупных партий страны — Гражданский радикальный союз (исп. Unión Cívica Radical — UCR). В 1951 году получил место в Комитете своего родного города, в 1954 был избран на должность муниципального советника, а уже в 1955 году стал служить в качестве председателя Комитета города Часкомус. В 1963 и 1965 годах избирался представителем своего округа в Национальный конгресс от партии Гражданский радикальный союз. В 1973 году пытался стать кандидатом на пост президента Аргентины от ГРС, но проиграл первичные выборы Рикардо Бальбину, который занимал второе место на президентских выборах в марте и сентябре 1973 после кандидатов от Перонистской партии.

В период существования в Аргентине военной хунты Рауль Альфонсин принимал активное участие в деятельности оппозиции. В 1983 году был выдвинут Гражданским радикальным союзом кандидатом на пост президента Аргентины. По итогам президентских выборов, прошедших в октябре 1983 года Рауль Альфонсин был избран на должность президента Аргентинской Республики, получив 51,74 % голосов избирателей.

Президентство

Президентство Рауля Альфонсина сопровождалось высокими темпами инфляции, существенным ростом государственного долга, забастовками рабочих и недовольством военных. В попытке стабилизировать экономику он вёл переговоры о кредитах с Международным валютным фондом и в 1985 году представил экономическую программу «План аустраля». Рауль Альфонсин, являвшийся активным защитником прав человека, способствовал юридическому преследованию членов военной хунты. В течение его правления были осуждены и приговорены к различным срокам лишения свободы, как рядовые офицеры, так и некоторые высокопоставленные чиновники, такие как бывшие аргентинские президенты Хорхе Рафаэль Видела и Роберто Виола.

В 1984 году являлся одним из учредителей «Делийской шестёрки», руководителей стран, выступавших за ядерное разоружение и разрядку напряжённости в мире.

Несмотря на все попытки стабилизировать экономику страны, в последний год правления Рауля Альфонсина экономика Аргентины находилась в глубоком кризисе, сопровождавшимся высокими темпами инфляции и девальвации валюты. Он ушёл в отставку за шесть месяцев до окончания его президентского срока.

Смерть

В конце жизни Рауль Альфонсин страдал от рака лёгких. В марте 2009 года его состояние ухудшилось из-за подхваченной им пневмонии. Скончался 31 марта 2009 года в своём доме в Буэнос-Айресе.

Литература

• Строганов А. И. Новейшая история стран Латинской Америки. — М.: Высшая школа, 1995. — С. 415. — ISBN 5-06-002830-5.

Отрывок, характеризующий Альфонсин, Рауль

Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.