Альфонсо II (король Астурии)

Альфонсо II Целомудренный Alfonso II el Casto<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Статуя Альфонсо II в Сантьяго-де-Компостела</td></tr>
король Астурии
14 сентября 791 — 20 марта 842
Предшественник:	Бермудо I
Преемник:	Рамиро I
Рождение:	ок. 765 Овьедо
Смерть:	20 марта 842(0842-03-20) Овьедо
Место погребения:	Овьедо, церковь Сан-Тирсо
Отец:	Фруэла I Жестокий
Мать:	Муния Увекуис

Альфо́нсо II Целомудренный (исп. Alfonso II el Casto; ок. 765 — 20 марта 842) — король Астурии с 791 года, сын короля Фруэлы I Жестокого и Мунии Алавской. Хроники указывают, что Альфонсо вёл целомудренную жизнь, из-за чего получил своё прозвище.

Биография

Точный год рождения Альфонсо неизвестен. Вероятно, он родился между 760 и 765 годами. Местом рождения Альфонсо был Овьедо, основанный его отцом.

В 768 году в результате заговора знати был убит король Фруэла I Жестокий. Его сын, Альфонсо, был ещё слишком мал. Знать в королевстве усиленно препятствовала передаче королевского титула по наследству и отказалась избрать королём ребёнка. В результате чего знать выбирала других представителей династии — сначала Аурелио, а после его смерти — Сило.

В 783 году умер король Сило. Его вдова, Адозинда (сестра Фруэлы I), добилась избрания королём своего племянника Альфонсо. Однако Альфонсо был ещё слишком молод и неопытен, этим воспользовался Маурегато, незаконнорожденный сын короля Альфонсо I, деда Альфонсо II. Маурегато захватил трон, получив в этом помощь не только от астурийских феодалов, но и от эмира Кордовы Абд ар-Рахмана I. Альфонсо же со своими единомышленниками бежал в Алаву, где жили родственники его матери.

Только в 789 году ставший после смерти Маурегато королём Бермудо I Дьякон (двоюродный брат Фруэлы) вернул Альфонсо ко двору, назначив его начальником армии.

В 788 году умер эмир Кордовы Абд ар-Рахман I. С его смертью начался новый этап взаимоотношений между арабами и христианами. Новый эмир Хишам I после смерти Маурегато счёл себя свободным от обязательств перед Астурией и организовал в 791 году военный поход в Галисию и Алаву. Вторгшиеся арабы разбили астурийскую армию у реки Бурбия, после чего Бермудо отрёкся от престола в пользу Альфонсо, ставшего королём под именем Альфонсо II, и вновь принял духовный сан, оставшись при дворе Альфонсо II советником.

Альфонсо был провозглашён королём 14 сентября 791 года. Столицу своего королевства Альфонсо перенёс из Правии в город Овьедо, который он укрепил и где построил дворец и церковь Сан-Тирсо.

В первые годы правления ему пришлось отражать набеги арабов, которые в 792—802 годах каждое лето вторгались на территорию Астурии, причём основная тяжесть ударов приходилась на Галисию. В 793 году Альфонсо разбил арабов у Лодоса. Но в 795 году арабы разорили и город Овьедо.

Для того чтобы отражать нападения арабов, Альфонсо в 794 обратился за помощью к королю франков Карлу Великому и его сыну, королю Аквитании (позже императору) Людовику Благочестивому, владения которых также страдали от набегов арабов. Благодаря этому Астурия попала под культурное, политическое и религиозное влияние Каролингской империи. Карл и Людовик неоднократно вторгались в Испанию, отвоевав у арабов ряд территорий. Ощущая поддержку франков, Альфонсо и сам стал делать набеги на владения эмирата. В 798 году он захватил Лиссабон, в 805 году разбил арабов в долине реки Писуэрги, в 816 — в Лодосе (около Овьедо), а в 825 году — у Нарона и Ансео. Во время правления Альфонсо Астурия окончательно утвердила своё владычество в Галисии, Леоне и Кастилии. К концу правления Альфонсо II границы Астурийского королевства достигли берегов реки Дуэро. Позднее Альфонсо удалось заключить с арабами перемирие, которое продлилось 15 лет.

Большое внимание Альфонсо уделял и внутренней политике. Он восстанавливал города, содействовал переселению христиан на отвоёванные территории. Для защиты от атак арабов он начал строительство в горах в верховьях Эбро укреплённых поселений и замков, из-за чего эта местность позже получила название Кастилия. Также Альфонсо старался восстановить в управлении и законодательстве старые вестготские порядки. Разрешение, данное им нескольким знатным девушкам вступить в брак с маврами, дало повод к возникновению легенды о «дани в 100 девиц».

Однако у Альфонсо были противники внутри королевства, в первую очередь, среди галисийской знати. В 801 году против него был составлен заговор, в результате которого он был вынужден в сентябре отправиться в монастырь. Однако ему удалось внести раскол в стан противников и привлечь на свою сторону часть знати во главе с Теудано, и к сентябрю 802 года вернуть себе трон.

Около 814 год в Астурии был обнаружен ковчег с мощами, которые были приписаны апостолу Иакову. В это место совершил паломничество сам король. Позже здесь был построен Сантьяго-де-Компостела — главная святыня Испании.

Альфонсо умер 20 марта 842 года и был похоронен в церкви Сан-Тирсо в Овьедо.

Есть сведения, что Альфонсо был женат на Берте, связанной родственными отношениями с Каролингами. Однако он не имел детей — хроники указывают на то, что он не поддерживал интимных отношений с женой. Ему наследовал Рамиро I, сын Бермудо I.

Литература

• Альфонс, короли Астурии и Леона // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Хроника Альфонсо III, гл. 21—22 ([www.vostlit.info/Texts/rus4/AlfonsoIII/frametext.htm электронная версия]).
• Альтамира-и-Кревеа, Рафаэль. История Средневековой Испании / Перевод с испанского Е. А. Вадковской и О. М. Гармсен. — СПб.: «Евразия», 2003. — 608 с. — 1 500 экз. — ISBN 5-8071-0128-6.
• Альфонс, короли Астурии и Леона // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Collins Roger. The Arab Conquest of Spain, 710—797. — London: Blackwell, 1989. — 239 p. — ISBN 0-631-15923-1.
• Flórez Enrique,. [books.google.es/books?id=9iunA9xYJIEC&printsec=frontcover&dq=Memorias+de+las+reynas&cd=3#v=onepage&q=&f=false Memorias de las Reinas Católicas. Historia genealógica de la Casa real de Castilla y de León]. — 2ª edición. — Madrid: por Antonio Marin. — Т. 1. — P. 54—56.

Ссылки

• [fmg.ac/Projects/MedLands/ASTURIAS,%20LEON.htm#FruelaIdied768 Kings of Asturias 718-914] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 13 мая 2012.
• [www.covadonga.narod.ru/Asturia.html Астурия]. Реконкиста. Проверено 13 мая 2012. [www.webcitation.org/67xkVaCkY Архивировано из первоисточника 27 мая 2012].

Предки Альфонсо II

16. Витуло, герцог Кантабрии

8. Педро, герцог Кантабрии

17. неизвестно

4. Альфонсо I Католик, король Астурии

18. неизвестно

9. неизвестно

19. неизвестно

2. Фруэла I Жестокий, король Астурии

20. Фавила, герцог Кантабрии

10. Пелайо, король Астурии

21. Луз Кантабрийская

5. Эрмезинда

22. неизвестно

11. Гаудиоса

23. неизвестно

1. Альфонсо II Целомудренный, король Астурии

24. Андека, вождь басков

12. Лопо, вождь басков

25. Меморана

6. Лопо, вождь басков

26. неизвестно

13. неизвестно

27. неизвестно

3. Муния Лопес

28. Педро, герцог Кантабрии

14. Фруэла Перес, герцог Кантабрии

29. неизвестно

7. Нумабела Кантабрийская

30. неизвестно

15. неизвестно

31. неизвестно

Отрывок, характеризующий Альфонсо II (король Астурии)

– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.