Аль-Араф

←   Сура 7: Аль-’Ара́ф   →

Арабский текст суры
Основная информация
Название	Аль-’Ара́ф
Оригинал	الأعراف
Значение	Преграды
Место	Мекка
Порядок	39
Расположение
Номер	7
Джуз / хизб	8,9 / 16 — 18
Предыдущая	Аль-Анам
Следующая	Аль-Анфаль
Статистика
Руку	24
Аятов	206
Слов / букв	3825 / 13877
Дополнительная информация
Мукаттаа	Алиф. Лам. Мим. Сад.
Суджуд	1 (аят 206)
Переводы	[ru.holyquranacademy.org/quran/sura/7 Академия Корана] [koran.islamnews.ru/?syra=7&ayts=1&aytp=&orig=on&original=og1&dictor=8&s= IslamNews.ru]

Аль-’Ара́ф (араб. الأعراف — Преграды) — седьмая сура Корана. Ниспослана в Мекке. Состоит из 206 аятов.
Сура ниспослана в Мекке и Медине (163—170) и состоит из 206 аятов.

Содержание

Сура в основном посвящена раскрытию замысла Аллаха в истории, подобно тому как предыдущая — замыслу Аллаха в природе.

В суре говорится о сотворении первых людей, об Адаме и Еве, поддавшихся искушению шайтана и изгнанных за это из рая, а также о продолжающемся искушении человека, стремящегося к излишествам в одежде и пище.

После этого рассказывается обо всех пророках, ниспосланных человечеству, особенно о Нухе, Худе, Салихе, Луте, Шуайбе и других.

Затем Аллах Всевышний говорит о Мусе и Фараоне, и критикует иудеев за национализм. Ислам ниспослан ко всем народам, а не только к арабам.

В конце суры приводится пример человека, перед которым открывается прямой путь к благочестию, но он отвергает его и остаётся в заблуждении, соблазнённый шайтаном, а также говорится о том, какое наказание его ожидает за это. Затем разъясняется, как нужно обращаться к Аллаху и к Его Истине, которую доставил пророк Мухаммед.

Ссылки

• [suralar.com/007.htm Слушать Суру 7 Аль-Араф] в wav формате

Предыдущая сура: Аль-Анам

Сура 7 — Арабский текст

Следующая сура: Аль-Анфаль

Отрывок, характеризующий Аль-Араф

– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.