Аль-Мунзир
| аль-Мунзир араб. أبو الحكم المنذر بن محمد | ||
| ||
|---|---|---|
| 886 — 888 | ||
| Предшественник: | Мухаммад I | |
| Преемник: | Абдаллах | |
| Вероисповедание: | Ислам | |
| Рождение: | 842 | |
| Смерть: | 888 | |
| Род: | Омейяды | |
| Отец: | Мухаммад I | |
аль-Мунзир (Абу-л-Хакам Мунзир ибн Мухаммад, араб. أبو الحكم المنذر بن محمد, умер в 888) — эмир Кордовы (886—888), сын Мухаммада I, представитель династии Омейядов.
Биография
В период правления своего отца аль-Мунзир командовал арабскими войсками, действовавшими против христианских государств Северной Испании и ренегатских мятежников Бану Каси.
В 865 году он провёл не совсем удачную кампанию против короля Астурии Ордоньо I в долине реки Дуэро. Позже он пытался полностью завоевать Астурию, но потерпел поражение в 878 году при Вальдеморе от короля Альфонсо III.
Аль-Мунзир также в 883 году совершил военную экспедицию против ренегатского вестготского семейства Бану Каси, создавшего в Южном Арагоне независимое государство, союзное Астурии, но также потерпел поражение. Однако, в следующем году он смог изгнать мятежного эмира ибн Марвана из Бадахоса.
В 886 году, после смерти отца, аль-Мунзир стал эмиром Кордовы. В течение двух лет своего правления он продолжал борьбу с повстанцами Умара ибн Хафсуна, начавшуюся в последние годы правления Мухаммада I.
Аль-Мунзир умер в 888 году в Барбастро, по всей вероятности, был убит своим братом Абдаллахом, ставшим эмиром после его смерти.
Напишите отзыв о статье "Аль-Мунзир"
Литература
- Altamira, Rafael. Il califfato occidentale. — Storia del mondo medievale, 1999. — С. 477-515.
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Аль-Мунзир
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
