Алясов, Николай Иванович
Николай Иванович Алясов | |||
| |||
---|---|---|---|
28 ноября 1917 года — 5 января 1918 года | |||
Предшественник: | должность учреждена | ||
Преемник: | должность упразднена | ||
Рождение: | 1886 Нижегородская губерния | ||
Смерть: | 1919 Российская республика | ||
Партия: | ПСР (1906-19) | ||
Образование: | высшее | ||
Профессия: | учитель, юрист, медик |
Николай Иванович Алясов (1886, Нижегородская губерния — 1919) — эсер, террорист, гласный Мелитопольской городской думы, делегат Всероссийского Учредительного собрания.
Биография
Николай Алясов родился в 1886 году в семье сектантов Нижегородской губернии: он был сыном каторжника. Окончив Московский коммерческий институт, Николай работал в земстве в качестве учителя, юриста и медика.[1]
Алясов стал эсером-боевиком в родной губернии, где организовывал «крестьянские братств». В результате в 1906 году он оказался под надзором «охранки».
Николай Алясов являлся техником лаборатории по изготовлению бомб для Боевой организации при ЦК ПСР. В 1907 году он был приговорен к заключению в крепости на 1 год, а в 1908 году вторично осужден на 1 год и 4 месяца. По решению суда он был сослан, но бежал за границу.
В 1917 году Алясов стал членом Мелитопольского исполкома и продовольственного комитета (продкомитета), а также гласным городской думы и членом Таврического губернского исполкома. Кроме того он был избран делегатом Всероссийского Учредительного собрания по Таврическому округу (список № 5), благодаря чему 5 января 1918 года он стал участником заседания-разгон Собрания.
В мае 1918 года привёл Фанни Каплан на заседание VIII Совета партии социалистов-революционеров. Именно на этом Совете Каплан через эсера Алясова познакомилась с бывшим депутатом Учредительного собрания В.К. Вольским. Позднее, 8 июня 1918 года Вольский станет председателем Комуча.[2]
Во время немецкой оккупации Крыма (с апреля 1918 года) Николай Алясов создал партизанский отряд. Он был расстрелян деникинцами в 1919 году.
Напишите отзыв о статье "Алясов, Николай Иванович"
Литература
- Л. Г. Протасов. Люди Учредительного собрания: портрет в интерьере эпохи. М., РОСПЭН, 2008.
- ГА РФ. Ф. 102 (Департамент полиции Министерства внутренних дел), 7 д/п, 1906, д. 2, ч. 35; 11-41, 1917, 18 октября.
- Крымское краевое правительство в 1918/19 гг. // КА, 1927. Т. 22.
Примечания
Отрывок, характеризующий Алясов, Николай Иванович
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…