Алиды
Поделись знанием:
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.
Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
(перенаправлено с «Ал-Алавийа»)
Али́ды (араб. العلويين) — потомки Али ибн Абу Талиба . Алидское движение породило мистическое учение шиитов, проповедующих божественность власти имама . В ходе вооруженной борьбы, различным ветвям Алидов удавалось прийти к власти в разных регионах исламского мира таких как Марокко, Северная Африка, Ближний Восток, Йемен и Иран.
Основатель
По преданию у Али было много детей — 14 (или 18) сыновей и 19 (или 17) дочерей от 8 или 9 жен. Самыми известными сыновьями Али были сыновья Хасан и Хусейн от Фатимы, дочери пророка Мухаммеда, и Мухаммад ибн аль-Ханафия от женщины из племени бану ханифа. Именно эти три ветви претендовали на верховную власть в Халифате. Девять из двенадцати имамов, признанных шиитами-имамитами, дала ветвь Хусейна[1].
История
На протяжении почти всей истории ислама Алиды или их приверженцы вели вооруженную и идеологическую борьбу против властей Халифата и других мусульманских государств. Сторонники Алидов отстаивали исключительные права рода Али на имамат и верили, что с их приходом к власти на земле воцарится царство покоя и справедливости[2]. Алидское движение породило мистическое учение шиитов, проповедующих божественность власти имама[1]. Шииты придавали особое значение миссии «сокрытого» имама — потомка Али, который не умер и должен был вернуться и возглавить шиитов. Каждая шиитская секта видела «сокрытым» имамом своего лидера[2].
В настоящее время многочисленные потомки Алидов живут во всех исламских странах. Их называют сеидами или шарифами. Могилы наиболее известных Алидов являются объектом паломничества для шиитов всего мира[2].
Алидские династии
В ходе вооруженной борьбы, различным ветвям Алидов удавалось прийти к власти в разных регионах исламского мира. Имаматы во главе с Алидами возникали в Марокко (Идрисиды), Северной Африке и Ближнем Востоке (Фатимиды), Йемене (Рассиды, Зейдиты) и Табаристане (Зейдиты)[1].
| Династия | Страна | Годы правления | Основатель династии |
|---|---|---|---|
| Сулейманиды | Тлемсен (эмиры) | 786—828 | Сулейман ибн Абдаллах (правнук Хасана ибн Али) |
| Идрисиды | Марокко (халифы) | 789—974 (с перерывами) | Идрис ибн Абдаллах (правнук Хасана ибн Али) |
| Алавиды | Табаристан (эмиры) | 864—928 (с перерывами) | Хасан ибн Зейд (потомок Хасана ибн Али в 6-ом поколении) Хасан ибн Али (потомок Хусейна ибн Али в 6-ом поколении) |
| Бану Ухайдир | Аравия (эмиры Ямамы) | 867—1051› | Мухаммед ибн Юсуф (потомок Хасана ибн Али в 5-ом поколении) |
| Рассиды | Йемен (имамы) | 897—1281 | Яхья ибн Хусейн (потомок Хасана ибн Али в 7-ом поколении) |
| Фатимиды | Ифрикия (халифы) Египет (халифы) |
909—1048 969—1171 |
Убейдаллах ибн Мухаммед (потомок Хусейна ибн Али в 9-ом поколении) |
| Мусабиты | Мекка (эмиры и шерифы) | 967—1069 | Джафар ибн Мухаммед (потомок Хасана ибн Али в 8-ом поколении) |
| Хаммудиды | Альхесирас (эмиры) Кордова (халифы) Малага (эмиры) |
1013—1058 1016—1023, 1025—1027 1026—1057 |
Али ибн Хаммуд (потомок Мухаммада I ибн Идриса из династии Идрисидов в 7-ом поколении) |
| Сулейманиды | Йемен (эмиры Тихамы) | 1063—1174 | Хамза ибн Ваххас (потомок Сулеймана ибн Абдаллаха, прапраправнука Хасана ибн Али) |
| Хашимиты | Мекка (эмиры и шерифы) Хиджаз (короли) Ирак (короли) Сирия (короли) Иордания (короли) |
1069—1916 1906—1934 1920—1958 1920—1920 1920—… |
Абу Хашим ибн Мухаммед (потомок Хасана ибн Али) Хусейн ибн Али (потомок Хасана ибн Али в 37-ом поколении) Абдаллах ибн Хусейн (сын Хусейна ибн Али) Фейсал ибн Хусейн (сын Хусейна ибн Али) Абдаллах ибн Хусейн (сын Хусейна ибн Али) |
| клан Исаак | Сомали (шейхи) | ок. 1200—… | Исаак ибн Ахмад |
| клан Мусе | Сомали (шейхи) | ок. 1200—… | Муса ибн Мухаммед |
| Джути | Марокко (султан) | 1465—1472 | Мухаммед ибн Али (потомок Идриса II из династии Идрисидов) |
| Саадиты | Марокко (султаны) | 1509—1659 | Абу Абдаллах аль-Каим (потомок Мухаммеда ан-Нафса аз-Закийи, внука Хасана ибн Али) |
| Касимиды | Йемен (имамы и короли) | 1597—1962 | Касим ибн Мухаммед (потомок Юсуфа ибн Яхьи из династии Рассидов) |
| Алауиты | Марокко (султаны и короли) | 1631—… | Мухаммед I ибн Али (потомок Хасана ибн Али в 29-ом поколении) |
| Касимиды | Аль-Кавасим (шейхи) Шарджа (эмиры) Рас-эль-Хайма (эмиры) Кальба (эмиры) Дибба (эмиры) |
до 1700—1866 1866—… 1866—… 1871—1951 1871—1951 |
Рахман I ибн Матар Халид I ибн Султан (прапраправнук Рахмана I) Ибрагим I ибн Султан (прапраправнук Рахмана I) Меджид I ибн Султан (прапраправнук Рахмана I) Ахмед I ибн Султан (прапраправнук Рахмана I) |
| Хусейниды | Тунис (беи и король) | 1705—1957 | Хусейн ибн Али (потомок Яхьи I ибн Али из династии Хаммудидов) |
| Идрисиды | Асир (эмиры) | 1906—1934 | Мухаммед ибн Али (потомок Идриса II из династии Идрисидов) |
| Сенусси | Киренаика (эмир) Триполитания (эмир) Ливия (король) |
1916—1923, 1949—1951 1922—1923, 1947—1951 1951—1969 |
Идрис ибн Мухаммед (потомок Али I ибн Умара из династии Идрисидов в 35-ом поколении) |
Напишите отзыв о статье "Алиды"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Ислам: ЭС, 1991.
- ↑ 1 2 3 Али-заде, А. А., 2007.
Литература
- Прозоров С.М. [www.academia.edu/800250/_._M._1991 ал-‘Алавийа] // Ислам: энциклопедический словарь / отв. ред. С. М. Прозоров. — М. : Наука, 1991. — С. 18.</span>
- Али-заде, А. А. Алиды : [[web.archive.org/web/20111001002806/slovar-islam.ru/books/a.html арх.] 1 октября 2011] // Исламский энциклопедический словарь. — М. : Ансар, 2007.</span>
|
Это заготовка статьи о монархе, династии или её представителе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Алиды
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.
Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
